Поэзия, возникавшая из действия, была вообще близка Валерию Павловичу. И это верно почувствовали его наследники. 2 июня 1970 года молодые грузинские поэты записали в книге отзывов чкаловского музея, расположенного теперь на самом берегу рукотворного Горьковского моря: «Чкалов — это поэзия! Пусть его вдохновение будет примером для нас — поэтов».
На высоте 1200 метров прошли Череповец, тот самый Череповец, в котором он мальчиком начал свое приобщение к технике, к стремительному движению своего века. Привет из далекого детства.
7 часов 30 минут. Масломер показывает 80 килограммов. Беляков поднимает тревогу: откуда-то бьет масло. Пол штурманского отсека в черных потеках.
Качают масло вручную. Уровень в расходном баке не повышается.
Возвращаться?.. Спокойно! Без паники. Пока еще угрозы нет. Проверить масломер. Слава богу, подвел прибор, а не сама масляная система. Масло выбило через дренажную трубку, сами перекачали… Ясно, можно спокойно лететь дальше…
Характерно: пока возились с насосом, пока занимались прибором, пока тревожились и гадали — как быть? — самолет продолжал лететь на север, и земля принимала радиограммы: «Все в порядке. Полет продолжается». К счастью, все действительно оказалось в порядке.
Чкалов сосет трубку, подаренную летчиком-испытателем Василием Андреевичем Степанчонком, тем самым, что несколько лет назад продолжил чкаловскую работу с авиаматкой, первым на всем белом свете осуществил подцепку истребителя к бомбардировщику в воздухе.
Внезапная тряска винта нарушает спокойное течение полета. Обледенение.
— Антиобледенитель на винт! — кричит Байдуков, пилотирующий в это время машину. И Чкалов берется за насос, качает спасительную спиртовую жидкость. Байдуков на полных оборотах двигателя лезет на высоту. 2500 метров, облачность медленно, неохотно отступает. Вырвались!..
Тринадцать часов полета остаются позади. Высота — 3 тысячи метров, внизу — белая овчина, вверху — яркое, слепящее солнце, впереди — неизвестность.
Темнеет. Высота — 4 тысячи метров. Снова облака. Температура в кабине падает, — 24°. Чертовски холодно, холодно даже в меховой одежде. И снова слепой полет, и снова обледенение — самый страшный враг всех летчиков, а полярных в особенности. Кажется, будто время останавливается, будто оно тоже замерзает.
19 часов по Гринвичу. Самолет летит в ослепительных солнечных лучах. Беляков определяется. Скоро Земля Франца-Иосифа.
Высота — 4300. Чкалов ведет машину точно по 58-му меридиану. На север.
Встречный ветер, как показывают штурманские расчеты, достигает 50 километров в час. Это немало, а для «АНТ-25», крейсерская скорость которого не превышает 165 километров в час, это даже очень много. Падает путевая скорость, горючее убывает куда быстрее, чем хотелось бы.
Наконец наступает 19 июня.
4 часа 42 минуты. Полюс позади. Кругом юг — впереди, слева, справа…
«АНТ-25» «скатывается» с вершины мира по 123-му меридиану. Беляков радирует: «Перевалили полюс — попутный ветер — льды открыты — белые ледяные поля с трещинами и разводьями — настроение бодрое».
Слово Г. Ф. Байдукову:
«Высота 5 тысяч метров. Лицо Чкалова выражает боль, он растирает сведенную левую ногу. Зная, как неприятно ощущение судороги, тороплюсь сменить его».
11 часов. Высота 5700. Температура — 30°. От каждого неосторожного движения самолет просаживается, теряя высоту. Снова облака, снова слепой полет. На крыльях нарастает ледяная корка. И выше нельзя, приходится снижаться до 3 тысяч метров. Впервые за 36 часов непрерывной работы мотор получает некоторую передышку.
Неожиданно на лобовое стекло что-то брызнуло, и сразу же стекло покрылось коркой льда. Байдуков финкой счищает лед, просунув руку в крошечную форточку. Поплавок, указывающий уровень жидкости в системах охлаждения, исчез. Есть опасение, что кончилась охладительная спиртовая смесь. Воды! Скорее воды в расширительный бачок, иначе ничего не стоит сжечь мотор.
Чкалов бросается к запасному баку. Вода замерзла.
Беляков взрезает резиновый мешок с питьевой водой. Лед…
К счастью, подо льдом обнаруживается немного воды… Заливают в бак, добавляют остатки чая из термосов. Поплавок показывается. Все в порядке…
Высота 3 тысячи. Облачность кончилась. Беляков определяется. Остров Бенкса. Это уже земля Канады.