На вокзале выяснилось, что поезд на Брест будет только вечером. И спешить мне некуда. Другого транспорта все равно нет. Поэтому, взяв билет, уселся в зале ожидания вспоминать все известное о боях в крепости. План, составленный мной в Москве, в принципе подходил и для этого случая.
Из воспоминаний адмирала Исакова:
«…За две недели до войны я докладывал Сталину по разным текущим вопросам. Это были действительно текущие вопросы, и некоторые из них даже не были срочные. Я помню это свидание и абсолютно уверен, что Сталин был тогда совершенно убежден в том, что войны не будет, что немцы на нас не нападут. Он был абсолютно в этом убежден. Когда несколькими днями позднее я докладывал своему прямому начальнику о тех сведениях, которые свидетельствовали о совершенно очевидных симптомах подготовки немцев к войне и близком ее начале, и просил его доложить об этом Сталину, то мой прямой начальник сказал:
— Да говорили ему уже, говорили… Все это он знает. Все знает, думаешь, не знает? Знает. Все знает…
…Я несу тоже свою долю ответственности за то, что не перешагнул через это и не предпринял попытки лично доложить Сталину то, что я докладывал своему прямому начальнику. Но, чувствуя на себе бремя этой вины и не снимая ее с себя, должен сказать, что слова эти, что «Сталин все знает», были для меня в сочетании с тем авторитетом, которым пользовался тогда в моих глазах Сталин, убедительными…»
После обеда Поскребышев доложил Сталину о пакетах с пометкой «Воздух», поступивших на его имя в приемную ЦК. Распорядившись доставить их в Кремль, Сталин занялся текущими делами и просмотром документов, принесенных секретарем. Минут через десять с разрешения Сталина в кабинет вошли фельдъегерь и начальник личной охраны комиссар госбезопасности 3-го ранга Власик. Достав из портфеля семь больших пакетов, фельдъегерь передал их Сталину. После чего он вместе с Власиком вышел, оставив хозяина кабинета наедине с бумагами.
На сегодня было запланировано несколько заседаний и встреч. Но сейчас было немного времени, чтобы изучить присланное ему. Обычно Сталин в день читал по 400 страниц, считая это минимальной нормой. В пакетах же находилось значительно больше листов. Послание было написано чернильной ручкой и далеко не каллиграфическим почерком. Но читать, не сильно напрягая глаза, было можно. Текст письма заинтересовал руководителя страны Советов…
От автора…
Я не считаю для себя возможным писать, о чем думал или не подумал, читая письмо, один из Великих (не побоюсь употребить это слово) людей прошедшего века. Мысли у каждого человека индивидуальны, и в каждый момент своей жизни он думает по-своему. Осмысливает при этом имеющиеся у него знания и сведения. Автор же не Сталин, не Тимошенко, не Жуков и не один из тех, кто может принять решения на уровне страны и ее армии. Поэтому оставляет им их мысли, стремления и возможность принимать те или иные решения.
Его Герой выполнил одно из своих, возможно главное, предназначение — предупредил руководство государства о приближающейся войне и событиях, последующих за этим. Хотя еще в апреле 1941 г. Сталин не сомневался в том, что Германия нападет на СССР. Он знал о возможном германском нападении, знал о концентрации немецких войск на границе. Сведениям разведки вполне доверял. Не знал он того, что точная дата нападения все-таки определена Гитлером, и потому не мог до конца понять, до какой степени авантюризма может он дойти. Но, не зная и не понимая всего этого, Сталин, тем не менее, выдвигал на запад Красную Армию, принимал адекватные меры к противодействию возможной угрозе.
Во всяком случае, доступная сейчас информация говорит об этом.
Из Записки Наркома Внутренних Дел СССР Л. П. Берия И. В. Сталину, В. М. Молотову и Наркому Обороны С. К. Тимошенко о переброске германских войск к советской границе и нарушении воздушного пространства СССР, № 1196/Б от 21 апреля 1941 г., гриф «Совершенно секретно»:
«…Пограничными отрядами НКВД Украинской и Молдавской ССР дополнительно добыты следующие данные:
По советско-германской границе
20 мая с. г. в Бяло-Подляска… отмечено расположение штаба пехотной дивизии, 313-го и 314-го пехотных полков, личного полка маршала Геринга и штаба танкового соединения.
В районе Янов-Подляский, 33 км северо-западнее г. Бреста, сосредоточены понтоны и части для двадцати деревянных мостов…