Глава 28
АЛЕКСАНДРА
Вася все-таки рассказал нам о записке Ларисы и о том, что состав слюны в окурках, найденных на чердаке, и в окурках, украденных у Колоса, идентичен. Но «раскололся» он отнюдь не из дружеских побуждений, а чтобы поиздеваться. Он под страхом смертной казни было запретил нам появляться сегодня вечером на Чистопрудном бульваре, где Лариса Пожарская назначила встречу своему тренеру по карате. Мы с Лизой сделали вид, что испугались, хотя… нашел чем пугать. На смертную казнь наложен мораторий, а значит, на бульвар мы, конечно, пойдем и на трогательную встречу посмотрим.
— И ты, конечно, считаешь, что это Колос бросил батарею? — ехидно спросила я.
— Нет, — помотал головой Вася. — Но твоя помощь по добыванию Колосовых окурков оказалась бесценной. У меня наконец все сложилось. Почти все.
А вот у меня ничего не складывалось.
И хотя каждый из нас за собственную версию держался с цепкостью, достойной утопающего, взобравшегося на бревно, неясного оставалось очень много.
Зачем Шелесту требовать выкуп с Пожарского, если он замыслил его убить?
Почему Серебряный говорит, что угрожал Пожарскому? Ведь такое вранье не в интересах Серебряного.
Почему Лариса отправилась к своему любовнику Шелесту таким окольным путем, то есть через своего второго любовника — каратиста?
Куда она направлялась на ночь глядя из квартиры Шелеста?
Кто залезал в квартиру Мохова?
Кто и зачем подкинул нож Колосу?
Кто подкинул окурки Колоса на чердак?
Кто кидал батарею?
Кто отравил пиво?
Вася злился из-за того, что Пожарского не было на месте. Он хотел задать ему ряд вопросов, а генеральный как сквозь землю провалился и отключил мобильные телефоны.
— Пока мы не нашли Ларису, нам нечего предъявить Шелесту, — тупо твердил Вася. — Не-че-го. Не пойман — не вор. А шашни с женой начальника законом не запрещены. К тому же мы только предполагаем, что они любовники. Только предполагаем.
— Ты же не видел, как он остолбенел, — убеждала его я. — Шел человек по двору и вдруг замер.
— Потрясающе! — Вася противно поцокал языком. — Лучшего доказательства их грешной связи и быть не может. Когда будем предъявлять ему обвинение, вот так прямо и скажем: «Как вы объясните тот факт, что сначала вы шли по двору, а потом остановились?»
— Вась, ты что, действительно не видишь разницы? Остановился и остолбенел — вещи принципиально разные.
— Разве? Хорошо, я спрошу его по-другому: «Почему, гражданин Шелест, вы взяли и остолбенели, хотя могли просто остановиться?» Так?
— Да ну тебя, — обиделась я. — Вместо того чтобы взять наши сведения на вооружение…
— Нет никаких сведений! — заорал Вася. — Нет! Вы поняли? Любой нормальный человек удивился бы, увидев двух одинаковых баб, которые прыгают у его подъезда!
— А то, что из его подъезда вышла Лариса Пожарская, ни о чем не говорит?
— Может, у нее там подружка живет, — с лживой бодростью парировал Вася. — Или она там квартиру сняла на время побега.
— Ну, знаешь! — разозлилась я. — Ты совсем сбрендил.
— Капитану просто не нравится любовная версия, — встряла Лиза. — Вот и все.
— Да, не нравится, — согласился Вася. — Только трепетным девушкам вроде вас хочется думать, что из-за любви убивают. А в жизни все не так. Есть только две разновидности убийств — из-за денег и по пьяни.
— Жаль, — с чувством сказала Лиза. — Вы подрезаете нам крылья.
— А вам бы хотелось, чтобы из-за вас кого-то прирезали? — с интересом спросил Вася.
— Зачем прирезали? — возмутилась Лиза. — Я же не такая кровожадная, как вы. Достаточно, чтобы просто пристрелили.
Вася посмотрел на Лизу с уважением и уехал, строго-настрого велев нам с Лизой сидеть тихо и ничего не предпринимать.
— Кроме одного, — Вася на прощанье все-таки решил дать мне ответственное поручение, — ты обещала мне зайти к Пожарскому, как только он появится, и посмотреть, в котором часу с его компьютера ушла электронная почта Серебряному. Вернусь — будем дознаваться, кто в это время заходил в его кабинет. Поняла? И чтоб без фокусов тут!