— Да мало ли что может их связывать? — в свою очередь завелась я.
— Нет, это невыносимо! — Лиза возмущенно всплеснула руками. — Зачем ты его выгораживаешь?
— Затем, что сначала нужно все проверить.
— Что? Что ты будешь проверять? А главное — как? — разозлилась Лиза, но тут же спохватилась. — Вот мы и проверим. Сейчас проследим за ним и все поймем.
— Давай попробуем, — согласилась я. — Но учти, наружное наблюдение — штука сложная. Он запросто может нас засечь.
— И ничего страшного, — беспечно махнула рукой Лиза. — Наврем чего-нибудь. Типа шли мимо…
Коля появился минут через десять, но, поскольку все это время мы изо всех сил пялились на крыльцо «Курьера», ожидание показалось нам вечностью.
— Явился — не запылился, гаденыш, — по-доброму отреагировала на его появление Лиза. — Рассыплемся клоками?
— То есть? — не поняла я.
— Ну, ты по правой стороне улицы, я — по левой.
— Нет. Так он наверняка кого-нибудь из нас заметит. Пойдем кучкой.
— Кучкой так кучкой.
Мы взялись за руки и бодро зашагали вслед за Колей. Со стороны, наверное, мы являли собой весьма занимательное зрелище. Я изображала наивную провинциалку, интересующуюся красотами столицы, все время вертела головой и в немом восторге разевала рот — такая тактика наружного наблюдения представляется мне оптимальной. А вот Лиза
почему-то сочла правильным изображать девицу легкого поведения, но о-о-очень дорогую. Она шла вызывающей походкой «модель на подиуме», плавно покачивая бедрами, причем амплитуда колебаний примерно вдвое превосходила среднестатистическую.
— Ты в армии где служила? Случайно, не на флоте? — уточнила я, когда Лиза в пятый раз долбанула меня бедром.
— Намекаешь на то, что в моих глазах плещется море?
— Намекаю на то, что в моих ушах звучит песня: «Широкой походкой морскою сойду я навстречу ветрам…»
— Нет. — Лиза помотала головой. — Я служила не на флоте, я охраняла Мавзолей.
— А, помню-помню. — Я в очередной раз шарахнулась в сторону, уворачиваясь от Лизиного бедра. — Когда нас принимали в пионеры, у Мавзолея действительно что-то такое стояло.
— Если ты будешь беспрерывно тарахтеть, — одернула меня Лиза, — то на нас обязательно обратят внимание.
Тонкое, а главное, очень своевременное замечание, поскольку к этому моменту внимание на нас уже обратили все, включая младенцев в колясках и людей с безнадежно испорченным зрением.
Да и как они могли не заметить Лизу в ярко-бирюзовом костюме, в светло-бирюзовом плаще и в черных туфлях на высоких каблуках? Лизу, которая курила на ходу, держа сигарету между средним и безымянным пальцем? Лизу, которая гордо шла навстречу ветрам и тащила за собой меня, нисколько не смущаясь разницей наших экипировок, — она вся из себя, а я — в старых джинсах, свитере и с рюкзачком на плече.
— Приятно, черт возьми, быть красивой женщиной. — Лиза всегда оживала под мужскими взглядами. — Видишь, как они все столбенеют?
— Вижу, — сквозь зубы процедила я. — Во время слежки — самое милое дело.
— Что-то не так? — забеспокоилась Лиза. — Или ты опять придираешься?
— Вася говорил, что при наружном наблюдении нужно быть совершенно незаметным. Желательно раствориться в воздухе и слиться с окружающей средой.
— Вася! — Лиза хмыкнула. — Человеку с его внешностью, конечно, хочется раствориться. Если бы у меня было такое пузо и такая зверская морда, я бы тоже стремилась слиться со средой. Но нормальная женщина никогда не должна позволять себе быть незаметной. Это самое страшное преступление против самой себя. Нет зрелища печальнее на свете, чем незаметная женщина. И я добьюсь, чтобы ты прекратила напяливать все эти свитерочки-джинсики. Сколько можно? Не девочка уже. Хорошо еще, что у тебя хватает мозгов не приходить на работу ненакрашенной.
Спина Коли все еще маячила перед нами.
— Даже не обернется, — сказала Лиза с досадой. — Надо же быть таким бесчувственным! Вся улица наэлектризована, а ему хоть бы хны.
— Чего проще — обгони и продемонстрируй ему свою неземную красоту, — посоветовала я.
— Вот еще! — фыркнула Лиза. — Запомни, Саня, ОНИ должны оборачиваться. А МЫ должны нести себя легко и достойно. И милостиво разрешать ИМ собой любоваться. Вот это справедливое распределение ролей.
— Неловко тебе напоминать, но сейчас как раз все наоборот. МЫ любуемся Колей, а ОН милостиво разрешает нам пялиться ему в спину.
— Исключение, подтверждающее общее правило, — быстро ответила Лиза. — И не передергивай факты. Мы вовсе не любуемся этим предателем, а смотрим на него с отвращением. Да и разрешения на слежку мы ни у кого не спрашивали.