Работа в тылу врага требовала особой бдительности, и Василий не расслаблялся ни на минуту. При этом он позволял себе маленькие человеческие радости, услаждая свою урчащую в животе ненависть к журналистскому сообществу.
Вот и сегодня капитан Коновалов, по его собственным словам, оттянулся по полной программе и вдоволь потрепал нервы сотрудникам «Русского почтальона», отчего испытывал чувство гордости, переходящее в эйфорию. Вся редакция газеты по его милости уже несколько часов стояла на ушах. В дверь каморки Василия беспрерывно кто-то стучал, заглядывали люди с заискивающими лицами, просили, умоляли, клялись… Василий был неумолим! По его распоряжению, выданному каждому в письменном виде под расписку, в помещение редакции с завтрашнего дня будут допускаться только те, кто освоил технику пользования огнетушителем и оснастил свои рабочие места необходимыми противопожарными устройствами.
Журналисты толпами ходили жаловаться начальству на бешеного охранника, но Мохов и Пожарский только виновато разводили руками — таковы требования пожарной инспекции, ничего не поделаешь.
В начале рабочего дня в зале редколлегии Василий провел инструктаж по пользованию стационарным огнетушителем, и только чудом все остались живы. А вот имущество от порчи уберечь не удалось — когда Василий сорвал пломбу, огнетушитель с немыслимой силой вырвался из рук и, оттолкнув старшего оперуполномоченного, широкими прыжками понесся по залу зигзагами, сшибая стулья. В результате стол президиума и стена с портретами классиков русской журналистики оказались залиты ядовитой пеной. Более всего пострадали Герцен и Добролюбов.
Пожарский укоризненно качал головой и подсчитывал в уме убытки, а Василий монотонно излагал правила поведения во время пожара, обращаясь к присутствующим, которые при виде дикого огнетушителя в панике сбились в угол зала, прикрыв головы руками:
— Перво-наперво агрегат следует поймать и направить струю на очаг возгорания, — инструктировал Василий.
— А если поймать не удается? — с интересом спросил кто-то.
— Что значит — не удается? — не понял Василий. — Окружить с четырех сторон, взять в кольцо, провести задержание.
В подтверждение своих слов Василий ловко перехватил огнетушитель, который направлялся к выходу из зала.
— Вот так. Куда она, дура железная, денется?
— Не денется, верно, — подал реплику Мохов, — но зашибить может. Во время задержания.
— Может, — согласился Василий. — Но пожар, скажу я вам, — это не прогулка с девочками при луне, а опасное происшествие. Итак, продолжим: если спецсредство в баллоне закончилось, а очаг продолжает возгораться, операцию повторить с использованием другого огнетушителя.
— А не лучше ли обратиться к специалистам? — поинтересовался Мохов. — В «01» позвонить.
— Не лучше, — отрезал Василий. — Этих пока дождешься, все здесь на фиг выгорит. Вызвать пожарных, конечно, надо, но до их приезда мы обязаны самостоятельно продолжать борьбу со стихией.
— А использование воды допускается? — ехидно поинтересовался кто-то из стоящих в углу. — Простой воды, из графина или ведра? Или обязательно запускать такие вот опасные устройства?
— Вода допускается, — кивнул Василий. — Хвалю за сообразительность. Простая жидкость из-под крана менее эффективна, чем специализированная пена, но тоже сгодится. Допустимо также применение песка и лопаты.
— И где же, по-вашему, мы должны брать песок?
— Рабочее место каждого должно быть соответственно оборудовано всеми необходимыми средствами, — охотно разъяснил Василий.
— Под столом, что ли, песок держать? Или на подоконнике?
— Главное, в доступности. Кто хочет попробовать?
Желающих не нашлось.
— Зря, — опечалился Василий. — Хочу напомнить всем присутствующим такую вещь: тяжело в учении — легко в бою. То есть на пожаре. Когда здесь все воспламенится…
— Почему вы считаете, что обязательно воспламенится? — тихо спросил Пожарский.
— А как же? — удивился Василий. — Публика недисциплинированная, неаккуратная, пьющая, курящая, бычки бросают куда заблагорассудится, везде бумага… Еще как воспламенится, уж поверьте. Кстати, неплохо было бы запретить курение в редакции.
— Запретить курение?! — в ужасе ахнули все.
— И распитие спиртных напитков, — мстительно продолжил Василий.
— И работать, — томно подсказала Лиза Стилль. — А еще хорошо бы отключить электричество, чтобы исключить вероятность короткого замыкания.
— А что? — оживился Сева Лунин, который всегда и во всем поддерживал Лизу. — Отличная идея! Долой компьютеры, да здравствует романтическая атмосфера, то есть гусиное перо и лучина. Ты гори-и-и, гори-и-и, моя лучина, да-а-агорю-ю-ю с тобой и я-а-а-а.