— Нет, все не так серьезно. Всего-навсего орудие убийства. Не возражаете?
— Ищите, — махнул рукой Колос. — Бред какой-то.
— Разумно, — обрадовался оперативник. — Раньше начнем, раньше кончим. Приступайте.
Из-за наших с Неволяевым спин показались три мелких пронырливых человечка, которые принялись шарить по шкафам. Как же мне захотелось провалиться сквозь землю, двинув на прощанье оперу в зубы чем-нибудь тяжелым! Конечно, Колос мне не друг и не брат, но смотреть на то, как человека унижают, — нет, это не мое. И тут неожиданно Неволяев повел себя прямо-таки геройски.
— Стоп, стоп, стоп! — громко скомандовал он. — Стоп, проклятущие! Так не пойдет!
Опер недовольно оглянулся на фельетониста и неприятно оскалился:
— Что не пойдет?
— Счет-то неравный. Не уследишь. Нас — двое, вас — четверо. Тут и подкинуть любую гадость проще простого. Вот ты и ты, — Неволяев ткнут пальцем в двух мелких сыщиков, — пошли вон.
— Что-о-о? — Старший опер оперся руками о подлокотники и медленно вылез из кресла. — Что-о-о?
— Глухой, да? — Неволяев сочувственно поцокал языком. — Как только вас таких в органы пускают. Я давно замечаю: как мент, так обязательно либо глухой, либо слепой, а чаще всего — просто дебил.
Опер настолько обалдел от неволяевской тирады, что даже не рассердился. А придя в себя, жалобно поинтересовался:
— Кто это?
— Понятой, — с готовностью откликнулась я. — Вы же сами его привели.
В пылу дискуссии мы совершенно упустили из виду трех шустрых людишек, которые, не обращая никакого внимания на наши разговоры, методично прочесывали кабинет. И стоило оперу широко открыть рот, для того, вероятно, чтобы дать Неволяеву достойный отпор, один из них тихо, но весомо сказал:
— А вот и он.
Все обернулись. В руках сыщик держал пластиковую прозрачную папку, сквозь тонкие стенки которой явственно просматривался нож.
— Подкинули все-таки, — мрачно констатировал Неволяев.
— Это не мое! — одновременно с ним сдавленно крикнул Колос.
— Будем составлять протокол, — бесстрастно подытожил опер.
— Я не подпишу! — торжественно сказал Неволяев и сдвинул тюбетейку на левое ухо.
— И я не подпишу, — пискнула я.
— Подпишете, куда вы денетесь, — нахмурился опер, но глаза его все-таки тревожно забегали.
Впрочем, страдания хамоватого опера сейчас интересовали меня меньше всего. А вот нож… Никто его не подкидывал. Я сама видела, как юркий сыскарь достал нож из ящика стола.
Из кабинета Колоса нас грубо выставили.
— Хамы! — крикнул Неволяев захлопнувшейся перед нашими носами двери. И, повернувшись ко мне, напряженно прошептал: — А ножик-то в столе был, я видел.
…В моем кабинете, горестно уронив голову на письменный стол, восседал Вася.
— Ой, ты здесь! — обрадовалась я. — Пойдем скорее, там такое…
— У Пожарского жену похитили, — перебил он. — Вчера вечером. Вот полюбуйся.
И он положил на стол передо мной конверт гадкого грязно-желтого цвета.
— А у Колоса нож нашли. Окровавленный, — только и оставалось ответить мне.
Глава 17
ЛАРИСА
…Разговор с мужем получился тяжелый и какой-то дурацкий. Они давно так глупо не разговаривали. А все потому, что она сама не знала, чего хотела, когда затевала разговор. Ей было страшно уходить от мужа — это да. И в глубине души Лариса надеялась, что он найдет правильные слова, которые убедят ее остаться.
А муж, выслушав ее сбивчивые глупости о том, что «нам надо пожить отдельно, хотя бы некоторое время», посмотрел на нее раздраженно, потер лоб ладонью и произнес странную тираду:
— Господи, Лариса, как не вовремя! Да что ж все на меня сыпется? Кончится этот кошмар когда-нибудь или нет?
Ларису обидело то, что она — только часть какого-то постороннего кошмара. В конце концов, ее уход — это вполне самостоятельный кошмар, и муж мог бы, как мужчина и джентльмен, сосредоточиться на самой главной неприятности в его жизни, а именно — на том, что его бросает любимая жена.
— Что значит — не вовремя?! — рассердилась она. — Ты хочешь сказать, что мой уход, случись он чуть позже или чуть раньше, мог бы оказаться вовремя?
И тут муж совершил еще одну ошибку, как оказалось позже — роковую.
— Какой уход, Лариса? — отмахнулся он. — Я же все прекрасно понимаю. Да, ты права, я мало уделяю тебе внимания; да, я закопался в делах, и голова моя сейчас занята только ими; да, тебе хочется меня встряхнуть. Ты все придумала отлично — ничто так не освежает отношения, как крупные скандалы. Но, поверь, сейчас не время. Давай отложим выяснение отношений хотя бы на месяц.