— Я вообще-то к вам, Лариса. Ведь вы — Лариса? И фамилия ваша — Пожарская? Ну вот. Я за вами. Случилось кое-что непредвиденное, и вам нужно срочно поменять дислокацию.
— Почему я должна вам верить? — испуганно спросила Лариса.
— А с чего бы вам мне не верить? Разве многие знают, где вы находитесь? Разве найти вас так уж легко?
Лариса покачала головой — действительно, кроме Левушки, никто не знает, где она.
— Так вы от?.. — неуверенно произнесла она.
— Вот именно. Лев просил меня срочно вас забрать. — Молодой человек опять довольно осклабился. — И он велел поторопиться. Дело в том, что ваш прежний любовник следил за вами… Ну, вы понимаете? Он может явиться сюда с минуты на минуту. Учтите, он в ярости.
Лариса испуганно ойкнула, схватила рюкзак — благо, она не успела его распаковать, надела кроссовки и куртку…
— Постойте, а вы-то кто? — опомнилась она наконец.
— Я?! — Молодого человека этот вопрос чрезвычайно удивил, и он скорчил такую рожу, как будто ничего более нелепого в жизни не слыхал. Ну, действительно, если к вам поздним вечером заваливается незнакомый мужчина и предлагает следовать за ним в неизвестном направлении, довольно глупо спрашивать его, кто он такой.
— Да-да! Вы?! — крикнула Лариса.
На первом этаже хлопнула дверь, и лифт медленно поехал вниз.
— Эх, черт! — Ларисин собеседник занервничал, перегнулся через перила и посмотрел вниз. — Я свою шею подставлять не намерен. Извините, что не успел помочь.
И быстрым шагом двинулся вниз по лестнице.
— Это он? — испугалась Лариса. — Вы уверены?
— Возможно, — уклончиво ответил нежданный гость, не оборачиваясь.
— Подождите! — Лариса схватила рюкзачок и бросилась за ним. — Я с вами.
— Давно бы так.
Потом они ехали в дребезжащей «девятке» по каким-то спальным районам, петляли, заворачивали во дворы многоэтажных безликих домов, даже дважды переехали железнодорожные пути.
— Проверяете, нет ли «хвоста»? — попробовала пошутить Лариса, но ее новый знакомый (хотя можно ли называть знакомым человека, о котором ничего не знаешь, даже имени) иронического тона не поддержал, наоборот, был серьезен и мрачен:
— А вы как думаете? Сами наворотите делов, а нам потом расхлебывать.
«Кому — нам? — подумала Лариса. — Наверное, им с Левушкой».
— А почему сам Левушка не приехал за мной? — спросила она.
— А сами не понимаете? Потому что к нему сейчас приковано самое пристальное внимание.
На этом разговор и заглох.
Дом, около которого они наконец припарковались, ничем не выделялся из унылого спально-районного пейзажа — сине-белая семнадцатиэтажка, единственный фонарь на весь двор, тусклой лампы которого едва хватало на освещение разоренной детской площадки. Ларису поразило, что железные качели были завязаны узлом — вот силищи-то у кого-то!
В подъезде одуряюще пахло кошками, а вся лестничная площадка третьего этажа, куда они поднялись, была густо засыпана подсолнечной шелухой.
Шли они почему-то крадучись, и Ларисин сопровождающий то и дело прижимал палец к губам:
— Тсс!
— Что, разбудить кого-то боитесь? — Ларису все больше раздражал этот тип во френче.
Он в ответ сосредоточенно принялся греметь ключами.
Маленькая однокомнатная квартирка произвела на Ларису неприятное впечатление. Эдакое холостяцкое жилье, предназначенное для свиданий. И оборудованное соответствующим образом — низкие кресла, огромная кровать, рассчитанная как минимум на пятерых, розовый ковролин, тяжелые блестящие портьеры, красная круглая люстра на длинном шнуре.
— Филиал дома терпимости, — констатировала Лариса. — Очень уютно и с большим вкусом.
— Да, вам придется потерпеть, — усмехнулся хорьковидный.
— Долго?
— Нет, пару дней. Перебесится ваш дружок, тогда решим, что делать дальше. У меня убедительная просьба — не выходите на балкон, не торчите у окон. Вроде мы оторвались от него, но мало ли что.
Лариса послушно кивнула.
— Пусть Левушка мне позвонит, как только сможет.
— Само собой.
Он ушел, и Ларисе сразу полегчало. У нее уже не было сил думать о том, как все закрутилось и запуталось; у нее даже не было сил плакать и жалеть себя. Она просто сдернула с многоспальной кровати пошлое шелковое покрывало с кистями, упала лицом вниз и, едва коснувшись щекой подушки, провалилась в тяжелый бездумный сон.
Проснулась она поздно и еще долго лежала, не открывая глаз. А открыв, испугалась. Странная квартирка в дневном свете выглядела еще более неприглядно. Она не сразу сообразила, где находится, — события вчерашнего вечера и ночи канули вместе со сном куда-то глубоко, и на то, чтобы вспомнить, выстроить все в нужной последовательности, ушло немало времени и душевных сил. Левушка, Крысь, хорек во френче. Лариса вскочила и бросилась к телефону — звонить Левушке. Телефон молчал. Она подергала шнур, подула в трубку — бесполезно.