За это Пейтон был ему благодарен. Он не хотел бы лгать своему любимому брату. В этом случае он не мог ни с кем говорить, пока сам не будет в чем-то уверен. Пейтон пересек широкий открытый зал, сбоку которого наверх вела узкая спиральная лестница.
Старое здание было таким же мрачным и холодным, как и его обитатели. Когда это точное сравнение пришло в голову Пейтона, он подумал, что, возможно, замок казался зловещим только из-за своих жителей.
Только когда тяжелая дверь в его комнату закрылась за ним, он с облегчением вздохнул. Что с ним не так? Что случилось? Он рассматривал себя перед большим зеркалом. Темно-карие глаза смотрели на него пренебрежительно, губы были поджаты и уже давно не изгибались в улыбке. Старый изогнутый шрам на подбородке придавал ему грозный вид. Светло-каштановые волосы спутались. Он провел по ним рукой, чтобы привести в порядок, продолжая рассматривать себя в зеркале. Он не мог понять, что изменилось. Почему же все было не так, как раньше?
Глава 6
Первые дни в Шотландии пролетели как один миг. Во время выходных я прервала свой тур по достопримечательностям и провела много времени с Элисон и Роем. Элисон была веселой и много смеялась. Она делала работу по дому без видимых усилий, рассказывая мне разные истории или устраивая с Роем шутливые перепалки. Она без проблем выигрывала любой спор, хоть это и выглядело комично из-за ее роста.
Я чувствовала себя очень комфортно с ними.
Добродушие и сердечность домика с выкрашенными в розовый цвет ставнями и поросшей розами аркой перед входом передались и мне. Но, несмотря на это, мне было не очень хорошо.
Все выходные я была встревожена ощущением, как будто меня преследуют. Я не могла описать это чувство точнее. Всякий раз, когда я оглядывалась, то не замечала ничего необычного. Тем не менее я испытывала дискомфорт снова и снова, и волоски на затылке вставали дыбом. Впрочем, я ничего не сказала Элисон об этом. Вероятно, все было так, как сказал Рой в день приезда: Шотландия делает из людей суеверных трусов.
В понедельник утром весь дом был в моем распоряжении. Рой рано ушел на работу, а Элисон накануне вечером многословно извинялась передо мной. Она сокрушалась, что в туристическом бюро произошла чрезвычайная ситуация, которая потребует ее помощи в ближайшие дни. Коллеге Элисон удалили аппендицит, и ей потребуется время на восстановление.
– Все не так страшно, – заверяла ее я, втайне радуясь, что у меня появится немного времени. – Я сама могу сделать для себя завтрак, а затем продолжить осмотр достопримечательностей.
Нерешительное выражение лица Элисон говорило о ее опасениях, что я снова могу попасть в неприятности.
– Элисон, я серьезно! Я обещаю, что больше не пропущу свой автобус и всегда буду рядом со своей группой. Пожалуйста, не волнуйся, – попыталась я успокоить ее.
– Ну хорошо. Проверь в этот раз, что твой телефон полностью заряжен.
Женщина с облегчением вздохнула и, бросив на меня взгляд, в котором читалось сомнение, пожелала мне спокойной ночи.
Я проснулась. Как и в первое утро, я встала и открыла окно. Это будет прекрасный день. Солнце уже встало, воздух прогрелся, и несколько мгновений я стояла босая в одной пижаме, наслаждаясь тишиной.
Из кухни доносился аромат кофе и выпечки. Мой желудок заурчал от обилия вкусных запахов. Я спустилась вниз и сделала себе кофе с молоком. Удерживая равновесие с чашкой кофе в одной руке и тарелкой с булочками в другой, я поднялась наверх. Позавтракала в постели и чувствовала себя отлично. Страхи прошедших дней исчезли, и мне не терпелось узнать еще больше о Шотландии.
Мое хорошее настроение сохранялось весь день. Мы только что вышли из автобуса и направились к ближайшей достопримечательности, памятнику Гленфиннан. Все послушно следовали за гидом, а затем всем составом отправились в сувенирный магазин. Маленький магазинчик едва ли мог выдержать наш натиск, и у меня случилось что-то вроде приступа клаустрофобии. Нечем было дышать, и я поспешила наружу, жадно втягивая холодный воздух в легкие.
Передо мной простиралась дикая природа нагорья. Я перешла улицу к узкой тропинке, которая вела к монументу через заросли вереска. Памятник Гленфиннан был простой круглой башней на берегу Лох-Шил, историческая важность которой была не особо заметна с первого взгляда. Каменный горец в килте на вершине памятника должен был хранить память о начале восстания якобитов – так гласила небольшая табличка.
Сначала башня казалась мне маленькой, но с каждым шагом она все больше вырастала в безоблачном небе.