Звук грохочущих копыт заставил мой пульс участиться, и я резко вдохнула, оглянувшись через плечо и, черт возьми, чуть не споткнулась о собственные ноги.
На лице Магнара было выражение чистого, губительного ликования, когда он галопом мчался за мной, а жеребец приближался гораздо быстрее, чем я предполагала, что он сможет двигаться.
Я поняла, что он собирается сделать, в ту же секунду, когда пришло понимание, что нет такого мира, в котором я могла бы обогнать эту чертову лошадь.
Я закричала и побежала быстрее, низко свисающие ветви деревьев хлестали меня по лицу и заставляли выплевывать листья изо рта, когда я перешла на спринтерский бег.
Грохот копыт становился все ближе, судьба настигала меня гораздо быстрее, чем я могла надеяться убежать.
Магнар рассмеялся, когда наклонился и обхватил меня своей мускулистой рукой, отрывая меня от земли и поднимая в воздух гораздо легче, чем должно было быть возможно.
Я истошно закричала, когда он потащил меня ввысь, вскидывая на спину огромного животного так легко, как будто я вообще ничего не весила, и сажая перед собой на свои гребаные колени, как он и обещал.
— Отпусти меня, — потребовала я, отталкиваясь от него, прежде чем отпрянуть, когда это движение чуть не свалило меня на землю.
Лошадь заржала под нами, и я прижалась к груди Магнара, и он усмехнулся моему страху, крепко прижимая меня к своей груди, при этом моя задница оказалась у него на коленях.
— Я держу тебя, дракайна хьярта, — заверил он меня, обнимая своими сильными руками за талию. Мое сердце забилось от смеси ужаса и чего-то гораздо менее достойного, и я снова прокляла его. — Я же говорил тебе, наши судьбы переплетены.
— Пошел ты, — прошипела я.
Он просто снова рассмеялся, звук был намного легче, чем любой другой, который я слышала от него раньше, в его голосе звучало неподдельное веселье.
Магнар натянул поводья и прищелкнул языком дав команду жеребцу, который продолжал скакать так быстро, что я едва осмеливалась смотреть на деревья, проносившиеся мимо нас.
Я выругалась от странного ощущения, изо всех сил пытаясь удержаться в вертикальном положении, крепко обхватив ногами тело жеребца и одновременно пытаясь на дюйм отодвинуться от Магнара.
— Не сопротивляйся движению, — прогрохотал Магнар мне в ухо, его дыхание касалось моей щеки. — Позволь своему телу двигаться вместе с ним.
Он усилил хватку, притягивая меня ближе к себе, чтобы я тоже могла чувствовать его движения, и пошел он к черту, потому что жар, разлившийся по моим венам, был не тем, что я хотела чувствовать, когда дело касалось этого гребаного пещерного человека.
Было ясно, что он не собирается отпускать меня, и, несмотря на мой ужас и общее нежелание сидеть у него на коленях, я должна была признать, что этот вид транспорта доставит нас к моей семье намного быстрее.
Я попыталась заставить себя расслабиться, но это было почти невозможно, пока он держал меня вот так. Линии его тела прижимались к моему, жар приливал к моему сердцу, когда его бедра двигались в такт движениям животного под нами. Я закрыла глаза, изо всех сил стараясь не думать о нем, стараясь не замечать, как моя задница трется о его промежность, и не замечать толщины того, что, как я чувствовала, вдавливается в меня.
— Лучше, — прокомментировал он, хотя я ничего не сделала, кроме как поддалась желанию прижаться к нему. Мое предательское тело хотело двигаться в такт с его телом, и я бесстыдно поддавалась ситуации.
— Что ты будешь делать после того, как мы освободим моего отца и Монтану? — Я спросила его просто потому, что без слов я слишком много думала о его теле, окружающем мое, и мне нужно было отвлечься.
— После? — спросил он с любопытством.
— Да. Я имею в виду, когда ты уничтожишь «Банк Крови» и освободишь людей, запертых там. Что тогда? Ты действительно планируешь отправиться за остальными в одиночку?
Магнар сильнее сжал поводья, а тишина затянулась, и я начала сомневаться, ответит ли он вообще. Задумчивый мудак.
— Мне нужно найти и убить Бельведеров. Я должен закончить то, что начал тысячу лет назад. Один или с армией, это не имеет значения для моего пути. — Я не была уверена, уловила ли я намек на сожаление в его тоне или мне это просто показалось.
Какая-то глупая часть меня резко вздрогнула от откровенности его слов, хотя я всегда знала, что таким будет его ответ. После того, что эти монстры сделали с ним и его людьми и продолжают делать с людьми в целом сейчас, я знала, что у него не было другого выбора. Он встал на этот путь еще до рождения моих прабабушки и прадедушки, и вряд ли собирался сворачивать с него сейчас. Он уже пожертвовал всем, что когда-либо любил, в погоне за Бельведерами, и все остальное меркло перед этим.