Андвари двигал нами, как марионетками, поднимая руки в воздух и ударяя ими друг о друга.
Фабиан еще раз взмахнул мечом, намереваясь вонзить его мне в бок, но я отскочил назад, чтобы избежать удара, и мои руки вынудили меня ударить его снова. Фабиану едва удалось избежать смертельного удара, и моя грудь сжалась от ужаса, что я чуть не убил его.
Я сопротивлялся изо всех сил, когда Андвари заставил меня снова занести меч над головой, и когда Фабиан снова бросился на меня, я был вынужден ударить его по ногам.
Он рухнул на землю, и я опустил меч по смертельной дуге, его глаза расширились от надвигающейся волны смерти, и я ничего не мог сделать, чтобы остановить это.
— Нет! — закричал он, и я крикнул Андвари, чтобы он освободил нас от своей игры.
Мой меч был в дюйме от лица Фабиана, когда мои руки резко остановились, и я испустил тяжелый вздох облегчения.
— Прости меня, — пробормотал я, и Фабиан с трудом сглотнул, убирая меч от своего лица, когда сила Андвари покинула его. Темная порча его силы отступила от моего собственного тела, и я вздрогнул, когда оно снова стало моим.
— Это был не ты, — пробормотал Фабиан, когда я наклонился и помог ему встать на ноги.
Андвари широко улыбнулся, показав слишком много зубов, его глаза сверкнули с невыразимой силой. — Возвращайтесь в строй, — прошипел он.
Фабиан бросил на меня серьезный взгляд и повернулся, чтобы присоединиться к своим братьям и сестрам, и когда я тоже двинулся, резкий толчок вырвал меч из моей руки. Меч Фабиана тоже полетел по воздуху, и Андвари поймал каждый из них в свои протянутые ладони, с легкостью обезоружив нас.
Со звонким смехом он поднял их над собой, и они начали плавиться от лезвия вниз, капая на землю в виде месива расплавленного железа.
Андвари наблюдал за нами с холодным выражением лица, бросив рукояти в жидкие остатки наших клинков. — Хватит об этом. Пришло время покаяния.
Он провел рукой по воздуху, и из ничего возникла плетеная корзина, которая повисла у него на руке, а внутри нее мерцало что-то золотое.
— Я долго и упорно думал об этом наказании, — сказал Андвари с мрачной улыбкой, которая наполнила меня ужасом. — И сегодня я решил, что не буду наказывать тех, кто причинил мне зло… поплатятся за него их дети.
Мое сердце затрепетало в груди, и я притянул Мередит ближе, желая защитить ее от любой судьбы, которая ожидала нас.
— Нет! — закричала мать.
Андвари толкнул ее в грязь рядом с моим отцом, и, хотя они пытались подняться, это было бесполезно.
У меня пересохло во рту, когда реальность обрушилась на нас со всех сторон. Андвари был невероятно силен. Не было никакого способа бороться с ним, и я вообще не видел выхода.
Длинные пальцы Андвари скользнули в корзину, и он вытащил из нее круглый предмет. Золотистое яблоко было зажато между его длинными ногтями, и я смотрел на него с беспокойством, даже когда у меня во рту скопилась слюна: фрукт был более аппетитным, чем любое блюдо, которое я когда-либо видел. Его сила взывала ко мне, не поддаваясь никакому объяснению, этот простой фрукт был настолько соблазнителен, что я знал, что в этом мире найдется мало вещей, которые я предпочту ему.
— Яблоки Идун было довольно трудно достать. Однако не все из них — плоды богини… — Его улыбка была какой-то извращенной, когда он подошел к нам с неземной грацией, затем протянул яблоко мне.
— Возьми его, — приказал он, и я неохотно потянулся за золотистым плодом, зная, что у меня нет выбора.
Казалось, что оно сияет скрытыми лучами солнца, его кожура была нетронутой и блестящей. Когда Андвари протянул следующий плод моей сестре, я рванулся вперед и попытался выбить его у него из рук, но бог щелкнул пальцами в мою сторону. Мои руки были крепко сжаты, так что я не мог дотянуться до него, только моя хватка на собственном яблоке оставалась твердой, когда Мередит взяла фрукт у монстра, стоявшего перед ней.
— Мередит, не ешь это, — приказал я себе под нос, и она слегка кивнула мне, в ее глазах заблестели слезы. У меня сдавило грудь от этого зрелища. Я был не в состоянии помочь, сделать хоть что-то, чтобы остановить это.
Когда все мы держали по яблоку, Андвари наблюдал за нами с весельем во взгляде. — Ешьте, — приказал он, но никто из нас не пошевелился, эта простая команда звучала, как смертный приговор.
Наши родители начали кричать, моля о пощаде, но взмах руки Андвари заставил их замолчать.
В деревне стало ужасающе тихо, и вокруг нас не было слышно ничего, кроме летнего ветерка, шелестящего листвой. Солнце опустилось низко над горизонтом, окрашивая небо в кроваво-красный цвет, и я подумал, что это будет последний закат, который я когда-либо увижу.