Дивные дела творятся в Криарском лесу. Да и то сказать — сколько уже ему тысяч лет-то, лесу этому? Болтают, что еще сам старик Лаоэрт по лесу тому, хаживал. И ведь до сих пор никто еще его из конца в конец не проходил. Знали теперь люди, что тянется лес от Сиузских гор до моря. Но на восток так далеко, как Фардок, еще никто не забирался. Да и не заберется уже наверное. Кому охота смерть получить от своего же коня? Да, странное это место — Криарский лес. Впрочем, Андирские горы тоже тайнами полны. Самое главное — пройти через них никому еще не удавалось. Многие пробовали, и все без толку. Видно, много тайн в горах Андирских есть. Вот и Кинир, с кем вчера Крон наконец-то увиделся, разные чудеса рассказывал.
Кинир был уверен, что инксы продолжают идти в степи и долины из какой-то неизвестной горной местности. Где-то в Андирских горах лежит их родина, думал Кинир. Значит, вместо того, чтобы воевать с ними в степи, нужно выследить, откуда эта гадость ползет. И самое гнездо гадючье их и прихлопнуть разом!
Больше двух месяцев выслеживал Кинир инксов. И наконец-то его дозорные сообщили, что в горы отправился отряд инксов, числом всего лишь с сотню, зато коней за собой ведут больше тысячи. И кони те везут оружие и провизию, словно бы для целой армии. Сразу понял Кинир, что за своими инксы отправились. Поднял он кочевников да и пошел следом.
Инксы добрались до горного озера, лежащего среди скал западнее Лаоэрта, и встали тут лагерем. Три дня стоят, с места не трогаются. Удивился Кинир. Ведь отсюда только одна дорога — та, по которой инксы сюда и пришли. Со всех остальных сторон неприступные от-верные скалы, где не только на лошади — пешком не пройти.
Кочевники устроили засаду и ждали, когда же инксы обратно пойдут. Зачем они сюда шли — непонятно. Ясно уже, что не за своими, но — зачем?! Коней за собой гнали — табун целый! Для чего?
Да какая разница-то, зачем они сюда шли? Главное, не выпустить их отсюда! Инксов всего сотня, а кочевников — три с половиной тысячи! А дорога одна, и люди ее надежно держат. Так что нет спасения инксам!..
Через день Киниру сообщили, что в лагере замечено оживление, что инксы как будто выступать собираются. Дело ночью было, и в свете костров не больно-то разберешь, сколько там, возле озера, инксов. Ну уж никак не больше сотни.
А вот и больше!..
Это Кинир понял только тогда, когда инксийская армада снесла кочевничий заслон, словно весенний паводок прибрежный мусор. Инксов оказалось тысяч двадцать. Не все на конях, но все вооружены. В той ночной схватке полегло около пяти тысяч инксов, но от армии Кинира ничего не осталось. Уцелевшие три десятка бежали в горы, чудом сохранив жизни.
Потом уже Кинир вместе с ними еще раз приходил к тому озеру — все доискивался, откуда сюда столько инксов приползло? Может, пещеры какие-то есть, ходы подземные или водой озерной укрытые? Ничего кочевники не нашли. Так и ушли ни с чем.
Крон внимательно выслушал рассказ Кинира, пожал плечами.
— Не знаю, что и сказать тебе, — проговорил он. — Может быть, вы там не все хорошо осмотрели?
— Все облазили! — заверил его Кинир. — Все! Ничего не нашли! Точно я тебе говорю — инксы из подземных огненных болот сюда явились! Потому и сладить с ними не можем! Там их родина! Демоны это болотные!
— Ну да! — рассмеялся Крон. — Из подземных болот! Да выходцев оттуда ни копье, ни стрела не берет! Сладить, говоришь, не можем? С Крином сладили! Скажешь тоже- из подземных болот! Наслушался старушечьих сказок про обители мертвых душ! Ты сам-то эти болота видел? Или заоблачный мир, к примеру? То-то и оно!
— А помнишь, ты сам мне рассказывал, — хитро прищурился Кинир, — как в Крине инксы куда-то в подземелье уходили? Может, туда они и шли? К болотам огненным…
— Ерунда! — отмахнулся Крон. — Подвал там был! Или ход подземный, что за реку куда-нибудь вел. Так что либо подохли те инксы, либо бежали!
— Бежали… — проворчал Кинир. — Бежать-то они бежали, только вот куда бежали-то?
— Перестань! — поморщился Крон. — Если уж ты сказкам бабьим веришь, то вспомни, что выходцы из подземных огненных болот неуязвимы!
— Не знаю, — задумчиво пробормотал Кинир. — Другого объяснения у меня нет. Да и совсем неподалеку отсюда я опять что-то странное видел: иду я через ущелье и вдруг — инксы! Десятка четыре! А ведь я это ущелье хорошо знаю! Оттуда, как и от того горного озера, только один путь!
— Может, они где-то прятались, а ты их просто не заметил? — предположил Крон.
— Ага! Не заметил! — усмехнулся Кинир. — Я же это ущелье со склона видел! Не было там никого! Правда, могли они по северному откосу спуститься… Но тогда я бы их раньше заметил! Нет, не то что-то происходит в мире! — убежденно закончил Кинир.
— Это ты прав, — вздохнул Крон и рассказал Киниру про Дара.
Кинир сразу же помрачнел.
— Я снова буду собирать армию, — заявил он. — И первый, кому я снесу башку, будет Дар! Нечего ему позорить Вечный Город! Тварь продажная!..
Долго кипятился Кинир, они с Лардом все обдумывали, как бы половчее наказать Дара за его отступничество, придумывали ему казни, одна другой жутче. Потом уже, когда Кинир уехал, Лард сказал Крону, что если хотя бы половину своих обещаний Кинир сдержит, то Дару лучше бы на свет и не родиться. Очень зол был Кинир. Да и Крон еще не остыл после посещения Хадра.
Нехорошо было на душе у Крона, тревожно. Решил он пройтись по горам, заодно и место то осмотреть, где Кинир увидел невесть откуда появившихся инксов.
То ущелье было совсем неподалеку, и уже к полудню Крон оказался на месте. Действительно, единственная удобная дорога шла меж двух высоких скал, словно ворота стоявших здесь. Хотя, конечно, можно было и по склону спуститься. Крон специально решил это проверить — не по легкой дороге пошел, а по северному склону. Трудно, опасно, но можно, думал Крон, оказавшись уже в ущелье и оглядываясь по сторонам.
И тут Крон увидел то, на что Кинир не обратил внимания — неприметный каменный низенький домик, являющийся как бы частью скалы и совершенно с ней сливающийся. Если бы не дверь, Крон тоже не заметил бы его.
Домик был совсем крошечным. Даже и не домик, а умело использованный скальный выступ, в котором была прорублена дверь. Причем настолько аккуратно, что совершенно сливалась с окружающими камнями. Сама дверь также была каменной, лишь узенькая, едва приметная щелка, слишком уж прямая и ровная, чтобы быть естественной трещиной в камне, выдавала ее существование.
Крон подошел к двери и внимательно осмотрел ее. Легонько надавил на дверь ладонью, надавил сильнее — заперто. Но на земле перед дверью виднелось множество следов, значит, дверью этой пользовались.
Крон присел на корточки. Следы были инксийские: остроносый сапог, легкие женские сандалии, отметины от мечей и копий. Но среди этих следов попадались и такие, которые Крон не мог определить. Такой обуви он никогда не видел. Слишком уж четкий и аккуратный отпечаток она оставляла на земле. Будто подошва этой обуви по непонятной причине специально была изукрашена глубоко вырезанными узорами.
Крон выпрямился и еще раз оглядел дверь, потрогал ее руками. На вид она вроде бы ничем не отличалась от обычного камня, но Крону показалось, что она несколько холоднее, чем окружающие скалы.
С правой стороны от двери Крон увидел небольшое углубление, которого вначале не заметил. Маленькое, в два пальца. А по ширине — ладонь не поместится.
В этом углублении ровными рядами шли крошечные выступы, словно маленькие квадратные камушки. Нет, не камушки — слишком уж гладкая была у тех выступов поверхность. Может, это вулканический камень — обсидиан? Но на каждом из этих выступов четко виднелись маленькие рисунки. А на обсидиане так просто рисунки не вырежешь! Да и зачем это нужно?!
Крон сосчитал выступы — их оказалось ровно шестнадцать, четыре ряда по четыре штуки — и принялся внимательнее разглядывать, что же на них нарисовано. И тут Крон вздрогнул. Один из этих рисунков он уже видел — на том куске кожи, что был найден в сумке убитого возле Риифорской дельты Принца Марда. Остальные тоже были похожи на те самые инксийские изображения, но именно этот рисунок Крон хорошо запомнил.