Был он большой и плечистый, в черной, но не бронированной одежде, даже оружия не имел. Руки заведены назад, походка свободная, можно даже сказать – вразвалочку. А еще он был не человеческой расы. Эта раса называлась —джигударго. Лицо его было светло-коричневым, а длинные рыжие волосы убраны назад и стянуты. На лице была не очень густая растительность: небольшие усы и бородка – тоже рыжие. Его надбровные дуги выделялись даже на грубо вырубленном лице. В общем, если бы я не знал, то подумал бы, что эта планета – его родина, так он вписывался в нее, особенно цветом.
Он дошел почти до самого края трапа, но на землю ступать не стал.
– Рад вас видеть! – громко и бодро произнес рыжий.
– А вот мы не уверены…
– Меня зовут Адарак Симкое Лаксит! – также бодро продолжил рыжий, то ли не услышав меня, то ли не желая слышать.
– Мы заметили…
– Кто я – вам знать не обязательно!
– Ты ж только что свое имя сказал…
– Судя по вашему виду, вы с того корабля, с которым случился несчастный случай и он упал! – Это был не вопрос. Судя по всему, других людей он здесь встретить не ожидал. Прилети он на десять минут раньше…
– Несчастный? – повела Мара бровью.
– Но вы выжили! – Он ударил по воздуху кулаком.
– Судя по этим людям, – кивнул я на солдат, – это ненадолго.
– И это очень, очень, очень… плохо. – На последнем слове он очень резко посерьезнел.
– Думаете?
– Вы немного нарушили наши планы…
– Чьи – «ваши»?
– …но не беспокойтесь, я прибыл, чтобы все исправить.
Я, конечно, видел группы зачистки, но люди в них обычно немногословны и приступают к выполнению своей задачи сразу же, без лишних разговоров. Наверно, нам повезло, что эти оказались исключением. Или нет, от его нездорового позитива как будто еще острее ощущалось чувство безысходности.
– Прячься за машину и не вылезай, чтобы ни случилось, —не оборачиваясь, прошептал я девушке.
– Хорошо.
– Чтобы ни случилось, сиди тихо, – с нажимом повторил я.
Мара медленно попятилась назад, прячась за транспорт, пока я прикрывал ее. Судя по тому, что солдаты не отреагировали, ее они не заметили вовсе, а может, считали, что какая-то пластмассовая машинка от них все равно не спасет. В пустыне больше негде было спрятаться.
– Главное, – продолжил рыжий, – чтобы вы не сопротивлялись, и тогда все закончится быстро и безболезненно. Есть добровольцы? А то я не очень люблю убивать против воли.
Я сделал шаг вперед.
– Можно я?
– Ну вот! – обрадовался рыжий. – Так бы всегда! А то обычно все начинают плакать или угрожать меня убить, прятаться за спинами товарищей, но вот – сразу вышел добровольцем и не стал позориться.
Только глупцы и трусы угрожают убийством. Или те, кто на самом деле и не помышлял убивать. Если человек предупреждает о подобном заранее, значит, он хочет, чтобы его остановили. Я не хочу. Да и кто сможет?
– Да, я такой, – скромно отозвался я.
– Хотя одежда у тебя странная. Да и черт с ней, главное, что ты вызвался добровольцем, а это есть хорошо. Только ты это, пистолет сначала выбрось.
– А, ну да, – театрально спохватился я и небрежно отбросил вакуган в сторону «тараканов».
– Ну вот, так-то лучше! А так как ты доброволец, я разрешаю тебе загадать последнее желание.
Свои желания я привык сам исполнять, и одно из них скоро сбудется.
– А можно два, но они будут маленькими?
– Гм… – задумался рыжий. – Ладно, так тому и быть. Сегодня я добрый.
– Первое: я хочу, чтобы меня… эм…
– Лишили жизни, – добродушно подсказал рыжий.