Потянулись дни ожидания, я подчистил подвалы замка от тварей, что батя в своих экспериментах наделал. Проверил сокровищницу, проигрался с ручным василиском, даже попытался провести эксперимент, правда не совсем удачно. Девицы меня не беспокоили: одна периодически травила, другая кидала острые колющие предметы, в общем, держали меня в форме. Одно дело, когда нечисть на тебя бросается, их приемы и уловки знаю вдоль и поперек. Скучно. А тут, какое-никакое, а развлечение. Василева искушала больше всех, из оккупированной ею кухни, долетали очень аппетитные запахи, постоянно хотелось прийти и попробовать, что она там приготовила.
Миновало две недели, я как обычно валялся в кровати, любуясь убывающей луной, обдумывая планы на завтрашний день. Каждую ночь находить занятия наутро становилось все сложней и сложней, скорей бы они убрались из моего замка. Одно радовало: домовой перестал ныть, прося работу, девицы эксплуатировали Лохматого на полную катушку. За окном послышались шаркающие шаги, на парапете. Не понял, это кто там крадется, вся известная мне нечисть движется совершено не так, да и не будут они красться ко мне. Любопытство тут же выгнало все остальные мысли, я успокоился, выровнял дыхания, притворяясь спящим. Проделывать подобный фокус научился еще в детстве, когда надо было обманывать няньку на костяной ноге, к юности я достиг совершенства, поэтому не боялся, что меня разоблачат. Чем ближе подбирался неизвестный, тем осторожней и тиши становились шаги, я уже весь извелся от нетерпения, когда увидел хрупкий силуэт, аккуратно проскользнувший через приоткрытое окно. В лунном свете четко отображался силуэт, даже последнему вурдалаку из столетнего склепа было понятно, нарушитель-девушка. Широкие бедра, узкая талия, округлая грудь, из одежды только плотно обтягивающая ткань, не определенного цвета, ночь окрашивает все цвета в серый. Лица не разглядеть, но я итак понял, какая из трех дам пожаловала в гости, и явно не для плотских утех. Вон, нож в руке. Не то чтобы я надеялся на ночь любви, но задери меня горгулья, я же мужик, иногда и помечтать хочется. Девушка тихо скользнула к кровати и, без замаха, вонзила кинжал в мое черное сердце, надавила хрупким телом на эфес, проткнув тело насквозь. Вот и вся любовь. Грустно констатировал я, и не побоялась же идти по узкому парапету ночью, внизу кишат твари, сверху их тоже немало. И весь риск, дабы убить меня. Вот не понимаю их, что так плохо живится у меня? Девушка замерла, злобно забормотав на не понятном языке, тихо пошла к окну. Допустим, убила бы она меня, и что потом? Все твари разом исчезнут, и они тут же освободятся? Святая простота. Фигура исчезла в окне, я полежал еще минуту, затем вытащил кинжал, почесал заживающую рану, перевернулся на бок и уснул.
Сон отступил еще до рассвета, настроение наипротивнейшее, руки так и чешутся навалять кому-нибудь. Соскочил с кровати, потянулся, духота из комнаты за ночь никуда не делась. Ненавижу лето, жара постоянная. Достал любимые клинки, поразмыслив немного, не стал спускать в тренировочный зал, отработал час, с полной выкладкой в спальне. Самочувствие не улучшалось, вчерашний визит, по-прежнему, не вылетал из головы. Что им не нравится? Не успел я углубиться в свои мысли, как дверь распахнулась, на пороге появился Лохматый: вид довольный, только глаза лихорадочно бегают. Моя комната - единственное место, куда домовой мог попасть только через дверь.
- Чего? - злобно рявкнул я.
- Там армия, у ворот, - похоже, коротышка сам не верил в сказанное.
- Мне не до шуток, - зарычал я.
Как же, армия. Чтобы провести войска к замку, надо пол леса на уши поднять, а я не припоминаю, чтобы у меня в лесу кто-то буянил в последние дни.
- Хозяин, сам глянь, - обижено забубнил домовой, отворачиваясь.
Вот и гляну. Зрелище представшие за окном вызвало у меня легкую оторопь. Около кромки леса располагалось войско. Да как так? Я сбегал в комнату, отварил сундук, долго искал зелья от снятия мороки. Когда волшебная бутылочка оказалась в руках, оторвал зубами пробку, накапал в левый глаз, снова бросился к окну. Прищурил правый глаза, глянул, точно войско. Да они там шатры расставляют, я для надежности даже рукой глаз закрыл. Нет, не пропало. Вот дела. Еще и года не прошло, а замок в осаду берут. Интересно - это плюс или минус? Ладно, зимой рассуждать буду, а пока надо гостей встретить.
Идти навстречу вражеской армии в тонкой кольчуге и с узкими клинками, как минимум, не солидно, пришлось сначала сбегать в оружейную комнату. Так, что мы тут имеем. Оружия имелось предостаточно: начиная от отравленного перстня, заканчивая таранами, но это все не то. Я глянул на багровые доспехи деда, они всегда производили впечатление на окружающих.
- Лохматый! - рявкнул, я.
Домовой появился не сразу, сейчас то чего медлит? Но задавать вопросы не стал, не до этого сейчас. Заворошилась подозрительная мысль в голове, что-то много вопросов стал оставлять на потом.
- Поможешь одеться, - вдумчиво сказал я, разглядывая доспехи.
Я перевел взгляд на стоящие рядом доспехи черного цвета, украшенные черепами и костями, с кучей торчащих шипов. Пожалуй, нет, слишком мрачно. Это у бати, всегда была тяга к подобному. Лучше дедов багрово-красный, вида мышц без кожи, при этом не отталкивает взгляд, а наоборот притягивает. Есть в нем что-то чарующее.
- Что думаешь? А, впрочем, мне все рано, - обратился я к домовому, тот обижено бубня себе в бороду, подошел к доспехам.
Облачения в броню заняло не более пяти минут, я глянул в зеркало. Эх, грозен. Раз доспехи деда надел, возьму и меч. Фламберг висел на стене, одним видом внушая трепет и уважение, я на мгновение представил себя на месте дедова врага. Плечи передернуло, а ком в горле с трудом провалился внутрь. Жуть. Тьма. Тяжеловат меч, но, ладно, мы к переносу тяжестей привыкли. Быстро спустился в холл, поглощенный мыслями о грядущей битве, едва не сбив ряд, скромно стоящих, девушек возле двери. Скромно - это слишком громко сказано, скорее царственно.
Василиса как обычно в сарафане, восточная принцесса в синей чадре. А третья меня поразила: черное платье с множеством юбок, создающее впечатление мрачного океана, торс обтягивает карсте, а декольте настолько глубокое, что я лишь удивляюсь, как грудь еще не выскользнула на свободу. Часть груди, и практически всю шею, закрывало великолепное колье из багровых рубинов, виде переплетающихся роз, а прическа, больше всего, напоминала вьюгу.