Проходя в глубь пещеры, Рида с интересом рассматривала полупрозрачные округлые ледяные стены драконьего убежища. Где-то эльфийка замечала следы от когтей и рогов, где-то — голубовато-серые перья. Но вскоре ледяной тоннель перешёл в выдолбленный в скале проход, ведущий дальше. Отряд насторожился, все переглянулись. Рида, нахмурив брови, всматривалась в черноту пещеры. Эльфам не нужны были факелы, чтобы хорошо ориентироваться в темноте. Но это оказалось не самой главной проблемой.
— Судя по всему, логово глубже, чем мы предполагали, — отметил Гинэль. Рида закусила губу и сжала кулаки: она не собиралась уходить отсюда с пустыми руками, и поэтому уверенными шагами эльфийка двинулась вперёд. Гинэль схватил её за руку.
— Ты, что, совсем спятила? — боясь повысить голос, возмутился эльф. — Мы не знаем, когда эта тварь вернётся. Это слишком опасно!
— Я не уйду отсюда с пустыми руками. Хоть одно яйцо, но я заберу! — Рида вырвала руку и твёрдо устремилась вперёд. Гинэль же отдал приказ:
— Рассредоточьтесь снаружи, спрячьтесь, и, если дракон появится, дайте знак!
— Есть!
Гинэль побежал за Ридой, которая уже скрылась в тёмном тоннеле.
— Ты безумная, — тихо сказал он, но этого было достаточно, чтобы Рида его услышала.
— Ты слышал выражение людей? Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Понятия не имею, что это такое, но, наверное, люди готовы рисковать, чтобы это выпить.
— И где ты этого нахваталась… — он уже нагнал эльфийку и шагал прямо позади. — Опять в этих книжках наворованных…
Рида оглянулась и легко улыбнулась. Изредка, до появления флёра — магической завесы, окутывавшей их планету, — эльфам Риниаса удавалось заполучить что-то из других миров благодаря энтузиастам, желавшим наладить контакт, перебежчикам и пленным, в том числе и книги, которые, правда, было непросто читать из-за того, что написаны они были чаще всего на людских языках. Правда то, что было записано на общем языке одной из систем миров, поддавалось пониманию некоторых эльфов благодаря тому, что с помощью тех же перебежчиков и пленных они учили этот язык. Наконец, тоннель подошёл к концу, и перед эльфами открылся проход в округлую пещеру. К их удивлению, тут было довольно-таки тепло. Рида сняла варежку и коснулась каменных стен, и те оказались очень тёплыми.
— Наверное, мамочка старательно здесь всё нагревала, чтобы детишки не замёрзли в её отсутствие, — предположила эльфийка.
— Давай как-нибудь в другой раз пообсуждаем это, — прервал её Гинэль, указывая на кладку яиц, расположившуюся в гнезде, сделанном из перьев, костей мелких животных и гальки.
Рида подошла к гнезду, на которое ещё нужно было взобраться, чтобы увидеть, что там внутри, и, к одновременной радости и досаде, эльфийка увидела в кладке шесть яиц бирюзового цвета. С одной стороны, здорово, что они вообще их нашли, а с другой — Рида была раздосадована тем, что их так мало.
Размером с большие арбузы, яйца оказались крайне увесистыми, и эльфы с трудом их поднимали. У Риды появилась идея:
— Давай ты превратишься в дракона, а я сложу тебе их в пасть.
— Ты, что, с ума сошла? А если дракон появится! И у меня рот забит!
— У тебя остаются когти, чтобы защищаться!
— Да ты издеваешься, женщина!
— Давай! Не трать время!
— Ладно. Сейчас.
В один миг, залив на секунды пещеру ярким золотым светом, Гинэль превратился в изумрудного дракона с рубиновыми глазами. По драконьим меркам он был не очень крупным: около девяти или десяти метров в длину, чуть менее метра из которых приходилось на массивный череп, покрытый множеством шипов и рожков.
— Открывай!
Гинэль положил голову на край гнезда и открыл тёмную пасть, обрамлённую каскадом острых клыков, а Рида начала складывать ему на язык яйца. Вместилось только три. Дракон направился на выход, а Рида, тоже прихватив с собой одно яйцо, пошла следом, шагая впритык к шипастому хвосту, который буквально с лязгом волочился по каменному полу пещеры.
— Ты его поднять не можешь? Слишком шумно.
— Можешь взять его в руки и нести.
— У меня они заняты!
— Тогда ничего больше не могу предложить.
Голос Гинэля в обличье дракона звучал ниже, чем обычно, но всё равно был достаточно похожим на его обычный голос, который просто доносился из глубин тела ящера и за счёт чего-то усиливался и расходился леденящим душу эхом. Без лишних трудностей они выбрались наружу, где остальные члены отряда забрали у них яйца, загрузили на подобие складных саней и уже были готовы устремиться прочь, как Рида всех их окрикнула: