В пару прыжков Фил тут же оказался рядом с Абу, снял с себя «Ласточку» и закрепил на него, пока тот старательно удерживал барьером оборону в виде полусферы, потому что на полную уже не хватало ресурсов.
— Что ты делаешь?
— Сделай прямую линию барьера. Наплюй на летающих уродов. Я возьму их на себя. Корф отведёт мелочь и умников к тем скалам. Это даст вам ещё немного времени. Драконы с маленькими передними лапами и те, что не умеют летать, а их тут большинство, не очень хорошо лезут наверх.
— Но те, что летают?!
— Их трое. Один вообще с одним крылом — уже не летает. Двоих я беру на себя. Как только Корф выполнит своё задание, ты бросаешь всё и со всех ног бежишь к ним.
— А ты?
— А я останусь здесь и попробую отвлечь на себя летунов.
— Ты спятил.
Фил ничего не ответил Абу.
— Пускай будет по-твоему, — обезьян согласился.
Не больше пяти минут ушло на выполнение плана Фила. Абу исполнил его приказ и стремительно скрылся вдали, оставив эльфа наедине с драконами, которые уже были увлечены образом стоящей напротив них сумасшедшей еды или игрушки, отчего-то не пытающейся спастись бегством.
— Какие вы все симпатяги, — проговорил Фил, разглядывая жуткие шипасто-чешуйчатые морды драконов, пестрящие разнообразием: у каких-то выпирала нижняя челюсть, у кого-то было много шипов, у других рога короткие, ещё у каких-то длинные, а цвета — чёрные, красные, зелёные, жёлтые, пёстрые. Были даже драконы с пернатыми хохолками. Но всех их объединяло одно: они с крайним интересом уже почти с минуту таращились на Фила, вылупив свои блестящие голодные глаза. Как ни странно, драконов тоже можно удивить.
— Чёртовы попугаи. И кто из вас будет первым? — говоря это, Фил пытался изо всех сил сосредоточиться на своей внутренней магической силе: будучи без оружия и «Ласточки», он был готов опалить себя и даже перед очевидной неизбежной смертью всё же попытаться своевольно воспользоваться загадочной силой, пытавшейся вырваться наружу ранее.
Фил почувствовал, как к его рукам и ногам приливает тепло, которое постепенно стало превращаться в болезненный жар, будто бы он окунул руки в кипяток. Сильнее болела раненная нога, но ему оставалось только скрипеть зубами, терпя боль и ускоренно обдумывая, как ему лучше поступить, чтобы выиграть ещё время. Нужно сделать всё, что только возможно, хотя Фила посещали мысли о простой бессмысленной смерти — самоубийстве, прыгнув прямо в пасть кому-нибудь из драконов.
Но отчего-то именно сейчас ему показалось, что этот поступок будет самым неправильным в его жизни.
— Получайте, уроды! — со взмахом обеих рук в воздух хлыстами устремилось фиолетовое пламя, издававшее стрекотание, напоминавшее разряды электричества в сочетании со звуком звонких тонких стальных струн. Трое драконов, чьи морды были ближе всего, с истошными визгами отстранились назад, скатываясь по склону. Их морды оплавились и обгорели. Фил в испуге выпучил глаза, посмотрел на руки, всё ещё испускающие огонь цвета фуксии. На мгновение вид уже покрасневших и местами даже почерневших кистей и предплечий захватил всё внимание Фила, ведь прежде таких сильных повреждений от магического пламени за столь короткий срок он не получал. Что же будет дальше? Сколько у него есть ещё времени прежде, чем он лишится конечностей? С ногами, наверное, дела обстоят немногим лучше.
Хоть эти мысли и проносились в голове эльфа с огромной скоростью, не прошло и мгновения, как перед ним возникла бледно-розовая пасть медного дракона, собирающегося его сжечь: Фил краем глаза уже заметил зарождающийся оранжевый свет, тщащийся вырваться наружу.
Это могло бы стать концом. Отличным концом. Фил повернулся лицом к зарождающемуся свету, готовый принять его как должное, прекрасно осознавая, что в эти полсекунды он уже ничего не успеет сделать.
— ПРЕКРАТИ!
Это был женский крик.
Кто-то со всей силы толкнул его в спину, из-за чего он лицом врезался прямо в землю. Ничего не видя, он слышал, как над ним и тем, кто лежал сверху, проносится стремительный и горячий поток концентрированной разрушительной магии. Стоило шуму прекратиться, как Фил скинул спасителя с себя. Его глаза от ужаса до боли раскрылись широко, ведь он увидел Эрину, преисполненную одновременно страхом, отвагой и невероятной глупостью. В ужасе от осознания того, что сейчас может либо сгореть, либо быть раздавленным (а может, и съеденным) не только он, но и она, Фил, стиснув зубы и вытаращив глаза, замахнулся ещё одним огненным хлыстом на растерявшегося дракона, который только что пытался сжечь эльфа. Даже не убеждаясь в успехе своей атаки, Фил вскочил на ноги, которые уже болели так нестерпимо, что из глаз полились слёзы, схватил Эрину подмышку всё теми же горящими от ожогов руками и побежал прочь. Бежал он так быстро, как только мог, учитывая ещё и дополнительную ношу в районе шестидесяти кило.