Фил никогда не стыдился ни своей матери, ни даже своего происхождения. Ему лишь было стыдно за то, как низко он выглядит в глазах других лишь оттого, что он её бестолковый сын, рождённый чёрт знает, от кого. Ему было стыдно за то, что её осуждают за его существование. За то, что он разрушил её тогда уже состоявшуюся семью. За его присутствие сейчас. За то, что он жив и вообще находится здесь — слишком много чести для простого эльфа-полукровки, рождённого в измене жены бедному несчастному мужу. По факту это было действительно так. Фил поморщился, уже сидя на своём месте.
— Слишком шумно у вас, — строго начала Шарлотта, садясь за стол. Её чёрные вьющиеся волосы буквально терялись в очертаниях чёрного кителя с золотыми расшивками, пуговицами и погонами маршала магармии. Никто больше не смел издать лишнего звука, даже Ригер.
Фил — да не только он, на самом деле, — каждый раз с неподдельным изумлением и восхищением подмечал, как хорошо она выглядит для своих лет. Весной следующего года женщине должно исполниться пятьдесят семь лет, а она по-прежнему выглядит как на фотографиях с ней же, которые делали лет двадцать, а то и больше, назад. Ни седины, ни глубоких морщин — ничего, что бы могло сказать о её истинном возрасте. Даже начали ходить слухи, что в её роду затесались эльфы, однако эта теория с глухим треском расходилась по швам, если вспомнить о её родителях, которые уже выглядели, как сморщенные сливы.
Филу пришлось отвлечься от каких-то своих мыслей, потому что ещё одним визитёром на собрании стал человек в форме КВБшника с погонами майора. Статный, подтянутый, в тёмно-сером кителе. Волосы светлые, короткие, хорошо лежащие, а острая рыжая бородка и белые длинные усы идеально уложены. К груди он прижимал фуражку и папку документов. Немного поклонившись, звонким приятным голосом он представился:
— Всем доброго дня, я майор комитета внутренней безопасности столичного подразделения, Стивен Нильс Флай. Румяный, словно напомаженный, с расправленными широкими плечами и искрящимися светло-голубыми глазами он напоминал какого-то книжного героя, идеализированного и выкрученного на все сто, а не живого человека, который тоже, скорее всего, переживал какие-то невзгоды.
Занявшему своё место майору Флаю и уже ждущей устных заключений маршала Гриффин озвучили теорию, которая, как всем казалось, кроме, возможно, Фила, самая очевидная и правдоподобная. В это же время лейтенанты Абу Хоба и Аарон Корф молчали, которые, как и Фил, были непосредственными участниками случившегося. Неудивительно: тут их особо никто и не послушает. Удивительно, что кто-то вообще читал отчёты. Через слово или через строку, но читали, иначе что бы вся эта странная толпа знала о произошедшем.
Майор пограничников, чёрная толстая обезьяна, которая вызывала у Фила некоторую брезгливость, во весь рычащий голос заявила:
— Раз не нашли дыры в барьерах — плохо искали! Будем искать ещё!
«Да нет, дед, не вы плохо искали. Просто их особо и нет», — думал Фил, украдкой поглядывая то на говорящего, то переключаясь на внимательное наблюдение за реакцией слушающих. Реакция усатого майора его откровенно изумляла: он улыбался глазами. Флай ассоциировался у Фила с сипухой: такая же бледно-жёлтая морда и буквально смотрит в душу своими демоническими улыбающимися светлыми глазами.
— Вы можете и дальше копаться в барьерах и искать там проплешины, которых нет, — живо и звонко начал майор Флай. Его глаза всё также сверкали, будто бы огоньки, а волосы блестели как золото, создавая вокруг него блаженное сияние искреннего и чистого человека. Он продолжал: — Исходя из того, что сказано в отчётах лейтенантов учебной части столичной академии, в частности, опираясь на логично и детально изложенные доводы и выводы лейтенанта Фила Ригера…, — не успел майор КВБ закончить говорить, как Фил буквально скукожился оттого, что тот публично назвал его имя. А Стивен Нильс Флай всё также энергично и складно говорил: — …я осмеливаюсь сделать вывод, что в нашем тылу враг! Возможно, не один. И у них есть какой-то чёткий план, который мы должны выяснить. А в идеале мы должны найти самих врагов. Я лично этим займусь, ведь дело было передано лично мне в руки многоуважаемой и прекрасной маршалом Шарлоттой Гриффин!
Фил в приятном удивлении вздёрнул брови, лишь слегка скривив рот, изображая неподдельное, с трудом скрываемое лёгкое восхищение: этот усатый мужик-сова был хорош, как показалось эльфу. Неудивительно. В КВБ чаще всего брали лучших из лучших. По крайней мере, так считалось, об этом постоянно упоминалось и говорилось в массовой государственной и военной пропаганде, в которой Фил варился с подросткового возраста точно. И вот перед ним возникло настоящее живое подобие того самого идеала, о котором кричали с плакатов нарисованные образы безупречных граждан и солдат, призывающие ровняться на них.