За время своих скитаний я не особо сближалась с людьми, только при необходимости. Двадцать пять лет на одном — месте- это предел для меня. Живя в своем доме тихо и мирно, я сильно расслабилась, ничего из ряда вон выходящего не случалось со мной все эти последние годы. Я жила жизнью одинокой затворницы, выходя на улицу или в соседний город только за едой и то изредка, а большую часть времени проводила за чтением книг.
Сзади дома, на крошечном участке я посадила некоторые растения и овощные культуры, и теперь получаю урожай- помидор, огурцов, зелени и салата, мне хватает этого на все лето и осень. Вокруг дома я посадила быстрорастущие кустарники и вечнозеленые цветы, какие только можно было найти в цветочных магазинах. Странно, что на моем участке, они растут намного быстрее и цветут пышнее чем в палисадниках у других таких же домов.
Еще я удивляюсь отношению ко мне животных. Звери покрупнее собаки, волки и даже медведи рычали, завидев меня издалека, когда я одна путешествовала по миру. Других путников они избегали, не каждый человек за всю свою жизнь встречался с такими сильными лесными хищниками.
Охотники специально искали логова волков или лисиц, чтобы прийти домой с трофеем. И редко, но приходили с добычей. А увидев меня или скорее всего учуяв, звери сами тихо подкрадывались ко мне со спины. Может быть хотели укусить или броситься, но подойдя поближе становились ручными, вертелись около моих ног, встретив мой немигающий взгляд. И обычно не покидали меня до тех пор, пока я не скрывалась из вида. Наверное, мой огромный магический потенциал притягивал и привлекал их всех ко мне как магнитом. Они нисколько не боялись меня, а считали своим другом и покровителем.
Я часто шептала им на ушки успокаивающие слова, лаская и гладя их темные шкурки и нежно обхватывая за шею. Звери ластились ко мне, окружали, тыкались носами мне в руки и даже согревали холодными ночами, лежа рядом со мной в лесу на лежанке из сухих опавших листьев. Белки, птицы, даже бабочки и пчелы также не боялись меня. Белки прыгали мне на руки, птицы кружились вокруг, издавая птичьи трели, бабочки танцевали на моих руках свои изящные танцы.
Такое необычное поведение зверей могло кого угодно навести на мысль о колдовстве. Поэтому мне не хотелось, чтобы об этом, моем даре узнали люди, окружавшие меня в последнее время. Я умоляла животных приходить только тогда, когда я была совсем одна.
И странно, но они хорошо понимали меня также, как и я их. Любой человек, увидев круживших около меня лесных жителей назвал бы меня страшной лесной ведьмой. Так это выглядело со стороны, только ведьма может заколдовать зверей, и добиться от них полного послушания.
Раньше инквизиция безжалостно сжигала таких женщин на костре, даже не выслушав у бедняжек никакого оправдания в своей невиновности. Хорошо хоть сейчас такого больше не делают, но все равно могут посадить в тюрьму, выследить как зверя или запросто убить.
За время моего существования были много случаев моей «почти что гибели». Я попадала в случайные переделки, аварии, перестрелки, пытаясь спасти невинного человека или ребенка. Меня топили, протыкали шпагой или стрелами из древнего и современного оружия или бросали камнями. Но я восставала из небытия как птица феникс из пепла.
После таких неприятных происшествий, я уходила далеко от мест моей гибели, чтобы не сделать еще хуже. Вдруг еще посчитают меня за восставшего мессию, а может быть за не убиваемого демона, которому смерть совсем не страшна.
Часть3.Пленение алхимиком
Глава 3.
Один раз в далеком средневековье, где-то в западной Европе, (точнее уж и не упомню), некий знаменитый в своем роде ученый- алхимик, работая над созданием философского камня, о котором мечтали все тогдашние философы и ученые, бегло прочитал какое-то старинное заклинание из древней рукописной книги и меня притянуло к нему как магнитом. Я влетела в его дом через приоткрытое окно как настоящая ведьма чуть ли не задом наперед.
Видимо в это самое время я случайно оказалась в поле действия его магического заклинания, а ведь таких странных казусов со мной при моей бессмертной жизни еще не приключалось, и поэтому я также была напугана как лесная лань чуть ли не до смерти.