Ривер застонал, приоткрыл губы и закрыл глаза, когда наслаждение обрушилось на него. Его бедра приподнимались и опускались, покачивания завладели его телом, и спереди на брюках начало распространяться влажное пятно, когда он снова и снова кончал.
Он был прекрасен.
"Оставь ее в покое".
Он спас ее. Он мог бы смолчать, позволить Мору надругаться и мучить ее, но Ривер рискнул своей собственной безопасностью.
Понимание всколыхнулось в ней волной благодарности, которая смешалась с желанием, и Хайвестер потянулась, готовая взять его в свою руку...
Пальцы Ривера схватили ее запястье прямо перед тем, как она коснулась его стояка.
Вздохнув, Хайвестер подняла взгляд к лицу Ангела, где желание отобразилось в приоткрытых губах, полуприкрытых веках и раскрасневшейся коже.
Но за всем этим подобно раскаленным уголькам, сверкали его сапфировые радужки.
– Спасибо, – выдохнула она. – Спасибо, что пришел мне на помощь.
– Ни одна женщина не должна так страдать. – Кривая улыбка изогнула его губы. – Но я сделал это не для тебя. Я сделал это для Ресефа. – Пальцы Ривера так сильно сжали ее руку, что Хайвестер вскрикнула, чувствуя как крошатся кости ее запястья. – Тебя... при первой же возможность... я собираюсь убить.
***
Танатос вышел из Хэррогейта перед домом Ареса и связался по телефону с Лимос.
– Через пять минут будь у моего Хэррогейта в Гренландии. И приведи Эрика.
Он собирался разузнать, знал ли новоиспеченный муж Лимос о планах Реган. В этот момент, он бы не удивился, учитывая откровения Лимос. Возможно, она вышла замуж за кого-то столь же хитрого, как и она.
Разве что... Танатосу сложно было держаться за этот гнев. Он разозлился, когда она созналась в своем обмане, но Тан знал ее слишком хорошо и верил, что она сожалеет о своем прошлом.
И если он верил в возможность спасти Ресефа, то как мог бросить Лимос?
Однако, Эрик – совсем другая история. Танатос хотел верить в этого человека, но если он был в сговоре с Реган...
Голос Лимос загудел через телефонную линию.
– Тан, я не могу. Я как раз собиралась отвести Эрика в ПС-Х...
– Приведи его! – В приступе ярости, Танатос отсоединился и швырнул телефон в каменный столб, что подобно стражу стоял у входа в сад Ареса. Телефон взорвался дождем пластика и электронной начинки.
Истекая кровью и плавя снег под ногами, Тан ворвался в дом Ареса, где его остановил главный Рамрель Ареса – Вулгрим.
– Милорд, вы ранены...
– Знаю, – отрезал он. – Где Кара?
– Она... занята, сэр.
– Где Арес?
Вулгрим прочистил горло.
– Тоже занят.
Верно. Тан протолкнулся мимо демона и направился к спальне Ареса, где начал колотить в дверь, оставляя кровавые следы на белой краске.
– Открывайте!
За дверью послышалось эротическое рычание.
– Уходи, Тан. – Предупреждение Ареса было громким и ясным, но Тан проигнорировал его и снова ударил кулаком по двери.
– Стикс умирает.
Послышался шорох простыней, стук ног по полу и еще больше шороха.
– Минутку, – крикнула Кара.
Тан метался взад-вперед, его мышцы напрягались и подергивались от сочетания беспокойства за своего коня, злости на брата, который на них напал, и глубокой ненависти к Реган из-за ее предательства.
Он не знал, что хуже, но все это смешалось вместе в едкое рагу, которое грозило освободить целый ураган насилия. Он хотел убивать. Уничтожать.
Сеять хаос и убивать, убивать, убивать. Только беспокойство за Стикса удерживало его от перехода в полное неистовство, но Тан не мог гарантировать, что этого не произойдет, как только жеребца исцелят.
Если конь умрет... Танатос мог поручиться, что ничто не сможет его остановить.
Кара с Аресом распахнули дверь и выскочили в коридор. Кара оделась в джинсы и толстовку, Арес же облачился в доспехи.
– Что произошло?
– Наш брат произошел. – Тан вывел их из дома и провел на место сражения.
Хоть он и был готов к тому, что желудок перевернется от вида Стикса, лежащего на льду в луже собственной крови, словно прогарпуненный кит, Тан не ожидал, что будет настолько больно. Его коня и раньше ранили, и тяжело.
Но Мор со своим жеребцом наслаждались причиняя боль Стиксу, и Тан мог поклясться, что чувствовал боль животного.
Открылась еще одна брама, вспышка золотистого света прокатилась над тем небольшим кусочком снега, что не был изуродован битвой и кровью. Оттуда вышли Лимос с Эриком, и если они были счастливой замужней парой, то Тан готов был съесть свою Печать.