Руки Эрика легли ей на плечи, и она позволила себе прислонится к нему. Он обнял ее за талию и стоял, крепко прижимая ее к себе, пока они любовались океаном, залитым лунным светом. Ее окружала его сила, она расслабляла, дарила покой и связь, которой она никогда раньше не имела.
Хоть он и был человеком, но Лимос еще не встречала ни одного бессмертного, обладающего такой же храбростью и несгибаемостью. Все в нем делало ее сильнее, устойчивее. Будто она была крепким зданием, способным выдержать любые неприятности, а он был ее контрфорсом[28], поддерживающим несущие стены и усиливая их, не давая упасть.
– Вы красивая пара, – женский голос испугал их обоих, они развернулись, и Эрик закрыл Лимос своей спиной.
На террасе стояла ангельша, ее белые одеяния ярко сияли, словно пытаясь отогнать сумрак ночи.
– Гетель, – Лимос сразу же расслабилась рядом с Эриком, который оставался напряженным и готовым к схватке. Девушка взяла его за руку и слегка ее сжала: – Все хорошо. Она была нашим Наблюдателем до Ривера.
– Ривер – это причина, по которой я здесь, – начала Гетель. – Я слышала твой призыв, но, боюсь, он не появится.
– Где он?
Она отрицательно покачала головой:
– Это мне не ведомо. Он и Харвэстэр стали невидимы для наших глаз.
Ой, дело плохо. Если даже другие ангелы не знали, где Ривер, то это уже проблема.
– Они в опасности?
– Я могу лишь предположить, но, скорее всего, да.
– Кто бы осмелился... или смог... похитить их? И зачем?
– Мор? – спросил Эрик, но Гетель покачала головой.
– Убийство или лишение свободы Наблюдателя стало бы для Всадника величайшем нарушением правил, – она посмотрела на Лимос. – Зачем ты призывала Ривера?
Первым инстинктом было соврать. Но, вместо этого, она заставила себя сказать правду:
– Я вонзила Мору в сердце Избавление, но он не умер. Ты знаешь почему?
Глаза Гетель заблестели:
– Да. И ты также это знаешь.
Лимос замутило:
– Значит, все же, это моя вина.
Эрик обнял ее за плечи, поддерживая именно тогда, когда она в нем нуждалась.
– Почему ты ничего не сказала? Ты могла предупредить нас.
– Я не знала, пока ты не созналась в своем грехе Эрику, – она хлопнула крыльями так, как делала это, когда злилась. – Ты же знаешь, я люблю тебя, Лимос. Но ты сама навлекла это на себя.
– Эй, – голос Эрика прозвучал резко, словно удар хлыста, – она сожалеет о том, что сделала, и ей понадобилась большое мужество, чтобы во всем, признаться. Так что отвали, ангельша.
В небе сверкнула молния.
– Ты либо очень смелый, либо очень глупый.
Пальцы Эрика собственническим жестом впились Лимос в плечо, не причиняя боли, но отмечая ее, заявляя на нее права:
– Да, и кем же делает меня желание жениться на Всаднице?
Лимос повернула голову и уставилась на Эрика:
– Ты... серьезно.
Его глаза зажглись, будто из тлеющих угольков разгоралось пламя:
– Я же сказал, что не позволю ему тебя заполучить. Ты сама говорила, что на Шеулике в твоем контракте сказано "муж", а не "Сатана".
– Это потому, что существо, которого вы знаете, как Сатану, имеет много имен, – ответила Гетель. – Ели бы тогда использовали одно, действительность контракта могла бы быть оспорена в одной из религий.
– Значит... – Лимос облизала губы, которые пересохли точно так же, как и все во рту. – Если Эрик женится на мне, станет моим мужем, он сможет разорвать мой пояс верности?
– Теоретически, – начала Гетель, – он может лишить тебя девственности и вырвать из лап Сатаны.
Сердце Лимос зажглось желанием, чтобы план Эрика сработал, и не только для того, чтобы она наконец освободилась от Сатаны. Эрик преподносил ей ее мечту на чертовски сексуальной тарелочке – брак, дети, секс. О Боже... секс! И кое-что еще. Нечто настолько бесценное, что она едва могла сдержать свой восторг – он предлагал ей того, кому она сможет довериться. Кому сможет рассказать всю правду. После того, как они поженятся, она больше никогда не станет ему врать.
– Только не отказывайся, Всадница, – заговорил он, и ей было смешно, что он до сих пор отказывался назвать ее по имени. – Возможно, это не самый типичный брак в истории, но если все сработает, демоны перестанут гонятся за мной в попытке выбить из меня твое имя, а тебя больше не будет связывать по рукам и ногам обещание стать женой Сатаны.
Она заметила, что он не упомянул во всем этом любовь, и, хотя ей не должно было быть больно, но все же было. Но и так хорошо. Даже если он никогда не полюбит ее, она будет любить за двоих.