После этой, так и недосказанной фразы все женщины, сидящие в телестудии, бурно зааплодировали и весело рассмеялись - всё последующее было ясно и без слов.
"Русский характер... Что же это такое? Весь мир говорит об этом уже в течение нескольких веков, но ни один иностранец так и не смог произнести что-то путное по этому поводу, - улыбаясь, подумал Серебренников, с нежностью глядя на Оксану Фёдорову. - Да, попробуй его распознай...
Все нормальные женщины покидают своих возлюбленных, приговорённых к смерти или продолжительному тюремному заключению, а русские женщины едут за этими смертниками в Сибирь, на Колыму, в Анадырь... к чёрту на кулички. Они целыми сутками простаивают у ворот тюрем только для того, чтобы передать своим любимым еду и сигареты; без устали обивают пороги сотен кабинетов, вымаливая для своих мужей и женихов хоть какое-то снисхождение.
Наверняка никто в мире не поймёт русскую женщину. Да и как же её понять, когда и русские мужики своих жён никак понять не могут. Каждый день ты видишь новую Загадку Природы с весьма непредсказуемыми действиями. Вечная загадка характера женщины - для настоящего мужчины это самый прекрасный подарок. Каждый день узнавать в женщине что-то новое, но так и не распознать до конца "донышка" души своей избранницы, прожив с ней всю свою жизнь, - это высшее наслаждение, которое мы так и не научились ценить до конца.
Наши женщины могут бросить нас в радости, но никогда не бросят в беде. Может быть, - это главное?.. Хотя нет... Русская женщина так многогранна... и не только по характеру. Она многогранна во всём: в вопросе воспитания детей, в учёбе, в освоении любой профессией, в достижении намеченной цели, в любви к мужу... и не только, в любви к своим родителям, в спасении своего любимого, в гордости за свою страну... Да что там говорить... Прекрасные всё-таки у нас женщины! Самые лучшие в мире!!!".
XVII
Несколько минут Серебренников взволнованно ходил по кабинету, затем сел за стол и, уперев подбородок в ладони, долго смотрел в окно, за которым холодный осенний ветер добросовестно сдирал с почти оголённых деревьев последние, увядшие, буро-жёлтые листья.
"Почему меня так взволновала эта передача? О ком же она мне напомнила? - болезненно поморщившись, подумал Серебренников, жёстко потерев лоб. - ... Ах, да! Вспомнил! Наконец-то, я вспомнил!".
Да, в эту минуту он вспомнил один удивительный диалог с настоящей русской женщиной, полностью отдавшей себя служению любимому Отечеству.
Этот случай произошёл с ним на учебном 1000-километровом марше десять лет тому назад. Серебренников только что получил звание подполковника и находился в самом расцвете сил. Эта встреча потрясла Игоря до глубины души, навсегда оставив в сердце глубокую кровоточащую рану.
...Закончив всю жгучую работу в этом месте планеты, жаркое июльское солнце стало медленно скатываться к далёкому, покрытому синеватой дымкой золотистому горизонту.
Разомлев от полуденного зноя, многочисленные обитатели далёкой захолустной деревеньки стали медленно выходить, выползать, вылетать из своих укромных, защищённых от прямых солнечных лучей, прохладных мест. Они бодро рассаживались на вновь облюбованных местах и с удовольствием вдыхали посвежевший предвечерний воздух.
В высокой пахучей полыни вновь застрекотали невидимые глазу кузнечики; огромные разноцветные стрекозы - эти прелестные живые вертолётики - чуть слышно шуршали своими полупрозрачными перепончатыми крыльями и, проносясь над тёплой речной водой, на мгновение окунали свои перламутрово-фарфоровые крылышки в щёлокоподобную голубую пучину; за околицей показалось небольшое сытое стадо, подгоняемое угрюмым седовласым пастухом - и, судя по тому, что его кнут почти не рассекал воздух и не щёлкал пистолетным выстрелом, это стадо уже было готово торжественно и чинно вступить в родную деревню; в прозрачном голубом небе неподвижно висели мелкие перистые облака, напоминающие белесоватые мазки, нехотя проведённые искусным, но уже изрядно утомлённым художником.
На самом краю этой маленькой, давно заброшенной молодёжью деревеньки стояла ветхая, почерневшая от дождей и жгучего солнца избёнка с прохудившейся соломенной крышей.
В нескольких метрах от этого "музейного" жилого сооружения полулежал - если бы речь шла о живом существе, можно было с полной уверенностью добавить слово "неуклюже" - низенький покосившийся заборчик, перед которым вызывающе красовалась новая свежевыструганная скамеечка, рассчитанная - как максимум - на двух человек.