Руки обожжены до мяса, и тут что-то с силой толкнуло лекаря в спину, сорвав с неё одежду и верхний слой кожи.
Нуска терпел. Прикрывая телом брата, он терпел и надеялся, что… Жеро не пронзит его посохом. А потому лишь крепче стискивал плечи брата, не позволяя ему встать.
В какой-то момент стало прохладнее. Что-то дёрнуло Нуску назад, заставляя повалиться прямо на прогоревший до деревяшек пол.
Как же, tje vae, больно!
– Битва закончена, Вьен Ариера, – послышался голос Жеро. – Прими поражение. Вашей семье никогда не сесть на этот трон вновь, пока вы не раскаетесь во всех грехах. Ведь это твой… твой отец был одним из тех, кто брал силой мою сестру. Ты и вся ваша грязная до уродства семья год за годом поддерживали традиции, за которые вас мало сжечь живьем. Вам суждено вечно гореть в снедаемых пороком и жадностью телах. Поэтому я не убью тебя. Поэтому ты продолжишь жить, чтобы страдать и оставаться изгоем до конца своих дней. Как и я.
Нуска так и не узнал, чем всё закончилось. Он пришёл в себя в гостевых покоях в доме Герье, а над ним орудовали сразу несколько лекарей. Однако Нуска не увидел этого, а только почувствовал, потому что глаза его были перевязаны тканью, смоченной в смеси снадобий.
Если он вернулся именно к Жеро, значит, он всё-таки победил, а Вьен признал поражение. Но жив ли брат? Насколько сильно он пострадал? И почему отступил?
На самом деле Нуска знал, что в любом случае победителем стал бы Жеро. Внутри здания их обоих ждала неминуемая гибель, а Вьен дорожил своей жизнью. Чего не скажешь о молодом наследнике Герье – тот бы ни за что не остановился, если бы Нуска не влез в битву.
Ничто не могло остановить Жеро, даже смерть. Этот арцент вернулся бы из самой бездны, чтобы найти тех, кто сжёг его сестру заживо. И единственным шансом узнать правду для него оставался Нуска. Потому он никогда бы не убил его, но…
Нуска зажмурился и хрипло вздохнул.
Он бросился именно на Вьена, чтобы не подставлять ему незащищённую спину. Вот во что превратились их когда-то братские отношения.
– Он очнулся?
– Кажется, да.
– Позовите сурии Жеро. Он просил сразу же доложить, как только хаванец очнётся.
Кажется, лекарей было трое. Удивительно, что Жеро вообще умудрился где-то их раздобыть в Арценте. Тело всё ещё ломило, а руки и спина горели. Кажется, эти хаванцы не слишком хорошо справлялись с поставленной задачей. Но Нуска был жив только благодаря им, а потому грех было жаловаться.
Дрожащей рукой Нуска притронулся к своей глотке. Остальные повреждения его мало заботили, ведь он точно знал, от чего быстрее всего можно двинуть кони. Лекарь сразу же принялся восстанавливать пострадавшие гортань и лёгкие.
– Эй, не двигайся. Что ты делаешь? У тебя дэ практически не осталось.
– Верно. Оставь хоть немного в каналах, чтобы скорее пойти на поправку.
– Пф-ф. Сразу видно дворцового лекаря, – шёпотом добавил третий. – Не даёт другим делать свою работу, не доверяет. Что толку стараться? Он ведь держит нас за каких-то второсортных знахарей.
Нуска поморщился, но ничего не ответил. Кажется, эти хаванцы были не такими плохими ребятами, но налаживать сейчас с ними отношения лекарь не планировал. Не задохнуться бы – уже хорошо.
Хаванцы ещё некоторое время вполголоса переговаривались, но затем резко замолчали. С громким хлопком двери и оглушительным боем каблуков в комнату вошёл Жеро. Нуске не нужно было даже открывать глаза, чтобы узнать эту мощь и будоражащий сознание запах.
Он даже ничего не сказал. Видимо, спровадил всех одним взглядом. Нуска услышал чужие удаляющиеся шаги и звук затворяемой двери.
– Как ты себя чувствуешь? Уже пытался снимать повязку?
Лекарь умудрился уловить некоторый намёк на заботу в голосе. Конечно, волнения в нём не звучало, но Жеро в этот момент искренне беспокоился о пострадавшем. Неужели даже этот арцент не лишён сочувствия?
Нуска как раз касался руками грудины, а его хриплое дыхание постепенно выравнивалось. Потому, выждав ещё несколько секунд, лекарь заговорил:
– Глаза? Я так и не понял, что с ними.
– Удивительно, но лекари сказали то же самое. Но… – мягкий голос раздался около уха, а Нуска вздрогнул, ощутив прикосновение горячих пальцев к мокрой щеке. – Они всё ещё кровят.
– Кровят?
– Верно. Ещё в тронном зале дворца наместника они истекали кровью, а белки налились красным. Я думал, что ты просто повредил их, а потому поднял все свои связи, чтобы призвать в Арценту группу лекарей, однако они сказали, что это не внешние повреждения. Словно, гм… что-то разорвалось внутри?