Нуска протянул руку, взявшись за ладонь странного незнакомца. А затем, вместо того чтобы выбраться из воды, со злобным животным рычанием повалил в фонтан и его.
В ход шло всё: кулаки, ноги, даже конечность несчастной статуи, однако незнакомец терпеливо сносил удары. Тогда Нуска принялся просто душить его под водой, выкрикивая:
– Я, th’are, уже прикончил тебя! А раз так, то сдохни!
Несмотря на все старания Нуски во второй раз убить своего спасителя, они не увенчались успехом. Поэтому вскоре молодой господин выбрался из фонтана и прислонил руку к груди, явно намереваясь обнажить оружие дэ.
Оанн сглотнул. Не то чтобы его сильно волновали возможные разрушения или труп этого незнакомца, но Нуске ни при каких обстоятельствах нельзя было показывать своё оружие. Поэтому Оанн всё же подскочил к своему господину, мягко взявшись за его руки и мешая это сделать.
– Господин, пожалуйста, опомнитесь! Как бы он вас ни злил, но этого делать нельзя!
Тогда прилетело уже и Оанну – он покатился наземь с разбитым носом. Встать снова он не решился, поэтому продолжил круглыми от страха глазами наблюдать за перепалкой двух героев, всего час назад игравших на сцене амфитеатра День и Ночь.
Один всё ещё был в белом, второй – в чёрном, их завораживающая схватка продолжалась.
Несмотря на это, кажется, ночной танцор решил не придерживаться сценария. Он медленно выбрался из фонтана, кругом обошёл готового к битве Нуску, а затем сказал:
– Успокойтесь. Я жив, вы не могли меня убить. Этот кошмар закончился.
– Нет. Я уже убил тебя. То, что ты не умер, не делает мне никакой чести, – злобно бросил Нуска в ответ. Его руки напряглись, но он пока не спешил ввязываться в драку снова.
– И всё же мы разыграли отличное представление. Народ доволен, судьи тоже. И мы оба живы. Чем вы недовольны?
– Собой, – огрызнулся Нуска и отвёл взгляд, а его руки медленно опустились. Несмотря на колкий ответ, он решил не продолжать, раз не встретил должного сопротивления.
Молодой человек в чёрной накидке и маске ещё раз обошёл Нуску по кругу, а затем опустился перед ним на колени. Взяв его руку в свои, он снова заговорил:
– Я могу вас забрать отсюда. Вам не придётся больше участвовать в этих играх, больше похожих на побоища.
– Я не просил о помощи.
– Вам не придётся больше терпеть рабское положение.
– Я не говорил, что меня это не устраивает.
– Вы сможете вернуться домой.
Нуска зажмурился. Яркая вспышка вырвалась из его тела, а человек в чёрном отлетел в кусты. Тогда молодой господин распахнул глаза, подошёл к незнакомцу ближе и, склонившись над ним, спросил:
– Как, ты говорил, тебя зовут?
– Риннэ.
– Риннэ, я здесь по своей воле. Я хочу остаться здесь, и здесь моё место. Даже если мне не нравятся местные обычаи, даже если я не выношу эти кровавые представления, я не могу уйти. Уже несколько лет я – раб, у меня не может быть своих желаний и воли.
– Но они есть.
Нуска нахмурился. Подняв ногу, он наступил на грудь развалившегося перед ним Риннэ.
– Тогда, может, ты войдёшь прямо во двор короля и скажешь ему об этом? Сообщишь во время праздничного пира, что у рабов, оказывается, есть воля?
Удивительно, но Риннэ улыбнулся. Его глаза блеснули, а он, даже лёжа придавленный к земле, вновь протянул Нуске руку.
– Если вы хотите, я так и поступлю. Пойдём сейчас или на рассвете?
Нуска расхохотался. Бросив Риннэ валяться под кустом, он стал вышагивать вокруг фонтана, размахивая руками.
Возможно, эта странная сцена продолжалась бы и дальше, но острый слух Оанна уловил тяжёлую поступь.
– Господин! Господин! Сюда идёт стража!
Нуска ещё несколько раз грязно выругался и сощурился. Как бы он был рад разделаться с этим бессмертным трупом прямо здесь! С тех пор как он появился, на голову Нуски сыпались одни беды. Если бы не Риннэ, ему бы не пришлось участвовать в этом празднике, наряжаться в эти постыдные одежды и кого-то убивать! Почему этот навязчивый незнакомец не может просто взять и исчезнуть, как плохой сон?!
Однако Риннэ думал иначе. Схватив Нуску за руку, он снова поволок его неизвестно куда. Какое-то время они бежали через сад, а затем, перепрыгнув через живую изгородь, помчали по аллее. Стройные кипарисы слева и справа походили на решётку. Даже приятный запах хвои, ударивший в ноздри, не смог перебить это ощущение. Нуска оттолкнул Риннэ, пролез между податливых кипарисовых веток и, смахнув с головы пару шишек, побежал к улицам.