Я хотела бы сказать, что испытываю чувство вины.
Но не скажу.
========== Глава 10. Манифест. ==========
Плохое исчезает,
но что-то заменяет ушедшее
и встаёт на его место.
День посещений.
Мы все знаем, что можем спуститься на дно Ямы, весь день вглядываться в лица, но так и не увидеть родного.
Когда я заправляю кровать, в спальню входит Эрик.
- Внимание, я хочу дать вам совет на сегодня. Если каким-то чудом ваши семьи придут навестить вас…
Он изучает наши лица.
- …в чём я лично сомневаюсь, лучше не выказывать особой привязанности. Так будет проще для вас и для них. Кроме того, у нас принято крайне серьёзно относиться к лозунгу «Фракция превыше крови». Привязанность к семье означает, что вы не вполне довольны своей фракцией, а это постыдно. Все поняли?
Последняя часть его речи - единственная, которую он произнес всерьёз: мы бесстрашные и должны поступать соответственно.
Я выскальзываю из спальни. Когда мои глаза привыкают к полумраку коридора, я вижу впереди Кристину и Уилла. Уилл смеётся, наверное, над шуткой Кристины. Я не пытаюсь их догнать. Почему-то кажется, что мешать им будет ошибкой. Ал куда-то пропал. Я не видела его в спальне, и он не идёт к Яме сейчас. Возможно, он уже там. Я провожу пальцами по волосам и убираю их в пучок. Перед самым концом коридора я останавливаюсь.
Стоит ли утруждаться искать в толпе своих родителей? Может, просто вернуться в спальню?
А потом я вижу её. Моя мать в жёлтом платье стоит одна у перил, сжимая руки у груди. Я бегу к ней. На глаза наворачиваются слёзы. Она пришла. Она пришла ко мне.
- Лили, - шепчет она и гладит меня по волосам.
«Не плачь», - приказываю я себе.
Я обнимаю её, смаргивая влагу с глаз, после чего отстраняюсь, чтобы ещё раз взглянуть на маму.
- Где папа?
- Отцу нужно было на работу.
Я опускаю глаза.
- Скажи прямо, что он не захотел прийти.
- Милая, не надо…
Недалеко от нас у перил в одиночестве стоит Эрик. Хотя он уже далеко не неофит, большинство бесстрашных встречаются в этот день со своими семьями. Но видимо его не особо любит собираться вместе.
- Это один из моих лидеров.
Я наклоняюсь ближе к матери и добавляю:
- Немного пугающий, правда?
- Красивый, - поправляет она.
Я машинально киваю. Она смеётся и убирает руку с моих плеч. Я хочу увести её от Эрика, но когда я собираюсь предложить маме отправиться в другое место, он оборачивается.
- Здравствуйте. Меня зовут Натали. Я мать Лили.
Она протягивает ему руку.
В этот момент я молилась, чтобы лидер не выдал, чего-нибудь в своём стиле. Но он лишь неловко берет её ладонь в свою и дважды встряхивает.
- Эрик.
- Мне кое-что известно об инициации Бесстрашия. Я очень переживаю за дочь.
Он внимательно смотрит на меня, а затем произносит:
- Вам не о чем волноваться.
Я против воли заливаюсь краской. Надеюсь, это незаметно. Он просто успокаивает её, потому что она моя мать, или действительно верит, что я способна пройти инициацию?
- Не буду мешать вашему воссоединению.
Мы с матерью смотрим ему вслед.
- Он всегда такой?, - спрашивает она.
- Хуже.
Вдруг невысокая, кругленькая женщина в чёрно-белой полосатой блузке касается моего плеча.
- Прошу прощения. Вы не знаете моего сына? Альберта?
- Альберта? А… вы имеете в виду Ала? Да, я его знаю.
- Вы не в курсе, где мы можем его найти?
- Извините, но нет.
- Как на самом деле твои дела, Лили? Как прошли бои? Какой у тебя ранг?, - накидывается на мена моя мама, как только искренняя пропала с поля нашего зрения.
- Ранг? Ты знаешь, что я дерусь?
- Механизм инициации Бесстрашия вовсе не тайна за семью печатями.
- Я почти в конце списка, мама, - медленно говорю я.
Она качает головой.
- Я так и думала.
Эти слова больно впиваются в самое сердце.
- Мне пора. Ты будешь лучше выглядеть, если мы не проявим особой привязанности.
- Плевать мне, как я выгляжу.
- Напрасно, - возражает она и уходит, оставляя меня там одну.
***
Я возвращаюсь в спальню, пока остальные проводят время с семьями, и вижу Ала. Он сидит на своей кровати и смотрит на пустое место на стене, где прежде висела доска. Четыре снял её вчера, чтобы рассчитать наши ранги первой ступени.
- Вот ты где!, - восклицаю я, - Родители тебя искали. Нашли?
Он качает головой.
- Не хотел их видеть?
- Не хотел, чтобы они спрашивали, как у меня дела. Пришлось бы ответить, а они почувствовали бы ложь. Я проиграл все схватки, кроме первой с тобой. Я плохо справляюсь.
- Но ты проиграл их намеренно. Вот и сказал бы им об этом.
- Родители всегда хотели, чтобы я оказался здесь. Они всегда восхищались бесстрашными и не поняли бы моих объяснений.
- Так вот почему ты выбрал эту фракцию? Из-за родителей?
Ал молча кивает.
- А что показала проверка склонностей?
- Дружелюбие.
Если честно, я не удивлена.
- Возможно, после инициации станет легче.
- К сожалению, я могу оказаться последним в списке, - отвечает Ал.
Некоторое время мы просто сидим рядом. Лучше быть здесь в тишине, чем в Яме, наблюдая, как все смеются со своими семьями.
Отец говорил, что иногда лучший способ кому-то помочь - просто быть рядом. Приятно совершать поступки, которыми он мог бы гордиться, как будто это искупает все мои поступки, которыми он гордиться не мог бы.
- Знаешь, рядом с тобой я становлюсь храбрее, - говорит Ал, - Словно действительно могу здесь прижиться, как ты.
Я собираюсь ответить, но тут он обнимает меня за плечи. Внезапно я замираю, мои щеки вспыхивают. Я надеялась, что неправильно поняла чувства Ала. Но я не ошиблась. Я не склоняюсь к нему. Напротив, подаюсь вперёд, так что его рука падает. Затем я стискиваю руки на коленях.
- Лили, я…
Его голос напряжен. Я смотрю на него. Его лицо такое же красное, как и моё.
- Гм… извини. Я не пытался… Извини.
Я заставляю себя улыбнуться.
- За что извинить?
Мой голос звучит достаточно небрежно. Я смахиваю с джинсов несуществующие соринки и встаю.
- Мне пора. Увидимся позже.
Ал кивает и не смотрит на меня. Я стараюсь не слишком торопиться. Когда дверь спальни закрывается за мной, я прикладываю ладонь ко лбу и слегка усмехаюсь.
***
Единственная тема вечерних разговоров - наши окончательные ранги первой ступени, которые должны скоро объявить.
Мой ранг должен был немного повыситься, после избиения Молли, да и Эрик несколько раз присваивал мне дополнительные баллы, но всё равно может не хватить.
После ужина мы возвращаемся в спальню, и я с трудом не перехожу на бег, сознавая, что ранги ждут нас. Хочется поскорее покончить с этим.
У двери в спальню Дрю отпихивает меня в сторону, чтобы пройти. Я задеваю стену плечом, но не останавливаюсь. При моём росте трудно что-либо разглядеть поверх голов неофитов, столпившихся в глубине комнаты, но когда я нахожу просвет, то вижу, что классная доска стоит на земле, тыльной стороной к нам, прислоненная к коленям Четыре. Инструктор держит в руке кусок мела.
- Я объясню, как определяются ранги, - произносит он, - Количество полученных баллов зависело от вашего уровня мастерства и уровня мастерства поверженного вами противника. Дополнительные очки начислялись за рост мастерства и победу над тем, кто сильнее. Я не награждаю за издевательство над слабыми. Это трусость.
Кажется, при последних словах взгляд Четыре задержался на Питере, но совсем мимолетно, так что я не уверена.
- Если у вас был высокий ранг, вы теряли очки, проигрывая противнику с низким рангом. Вторая ступень обучения весит больше, чем первая, поскольку более тесно связана с преодолением трусости. Тем не менее крайне сложно стоять высоко в конце инициации, если вы стояли низко в конце первой ступени. Завтра мы объявим имена отсеявшихся. То, что вы - переходники, а неофиты из бесстрашия нет, не будет принято во внимание. Возможно, четверо из вас станут бесфракционниками и ни один из них. Или четверо из них станут бесфракционниками и ни один из вас. Или любой промежуточный вариант. Тем не менее вот ваши ранги.