- Пять минут прошло, - он почти выплёвывает эти слова в Эрика.
Эрик смотрит на свои часы. Неторопливо, наклоняя запястье, а у меня тем временем скручивает живот и не хватает воздуха.
- Хорошо. Можешь подниматься, Кристина.
Ал перегибается через перила, и ему хватает роста, чтобы дотянуться до запястья девушки. Он тянет её наверх, и я подхватываю Кристину под мышку, когда она оказывается достаточно высоко. Мы перетаскиваем её через ограждение.
========== Глава 8. Мишень. ==========
Моя мама говорит, что умение забыть о себе - это искусство.
Я просыпаюсь от того, что Кристина трясет меня за плечо одной рукой и похлопывает по щеке другой.
- Просыпайся, - говорит она. - Подъём.
Я собираюсь что-то сказать, но получается лишь застонать. Сегодня мы отправляемся на экскурсию к ограде, чтобы узнать об обязанностях бесстрашных.
На часах восемь. В четверть девятого мы должны уже быть у рельсов.
- Я сбегаю раздобуду что-нибудь на завтрак.
Когда Кристина возвращается, держа в каждой руке по маффину, я сижу на краю кровати и завязываю шнурки на ботинках.
Мы быстро идём к Яме. Поднимаемся из неё и бежим к выходу, подбегая к самому поезду. Он оглушительно гудит.
Эрик стоит, так близко к рельсам, что еще дюйм, и поезд кажется отрезал бы ему нос. Он отходит в сторону, чтобы пропустить нескольких ребят вперёд, затем хватается за ручку на стенке вагона и ловко подтягивается.
Через минут пятнадцать после того, как мы все оказались в вагонах, тормоза начинают визжать, а поезд замедлять ход.
Мы все по очереди выпрыгиваем и оказываемся на траве. Перед нами ограда из сетки с колючей проволокой наверху. Я подхожу ближе и замечаю, что она тянется дальше, чем видит глаз, перпендикулярно горизонту. За оградой небольшая рощица, в основном из мёртвых деревьев. По ту сторону ограды расхаживают сторожа из Бесстрашия с ружьями.
- За мной, - произносит Эрик.
Он ведёт нас к широким воротам, выходящим на потрескавшуюся дорогу к городу.
- Если вы не попадёте в пятерку лучших по результатам инициации, вероятно, вы окажетесь здесь, - говорит Эрик, - Возможно получите возможность патрулировать за пределами ферм Дружелюбия, но…
- Зачем патрулировать?, - спрашивает Уилл.
- Если так и не научитесь нормально драться, сами узнаете это, оказавшись здесь. В большинстве случаев те, кто сторожит ограду в юности, сторожат её и дальше.
- По крайней мере, нам не придётся водить автобусы или прибираться за другими, как бесфракционникам, - шепчет Кристина мне на ухо.
- А вы какого ранга достигли?, - спрашивает Питер Эрика.
Я думала, что лидер промолчит, но он спокойно и с обычным презрением отвечает:
- Первого.
Ну разумеется.
Несколько сторожей тянут створки ворот, в два раза выше и в несколько раз шире себя, чтобы пропустить грузовик с открытым кузовом, внутри которого сидят несколько дружелюбных.
- Лили?
Я дёргаю головой при звуке своего имени и вижу, Роберта, своего знакомого с бывшей фракции. После мгновенного замешательства он покидает машину и идёт ко мне, заключая в свои объятия. Я застываю, не зная, как себя вести, ведь только дружелюбные обнимают друг друга при встрече.
Но улыбка парня тает, когда он смотрит на меня более пристально.
- Лили, что случилось? Что у тебя с лицом?
- Ничего. Просто тренировка.
Роберт с грустью смотрит на меня.
- Знаешь, ты можешь вернуться домой. Уверен, Джоанна примет тебя обратно.
- С чего ты взял, что я хочу домой? Думаешь, я не справлюсь?
- Дело не в этом. Не в том, что не справишься, а в том, что не стоит.
- Я выбрала Бесстрашие и не жалею об этом.
Я смотрю Роберту за плечо. Похоже, сторожа закончили проверять грузовик.
У девушки в кузове банджо на коленях. Я узнаю в ней Сьюзан, свою соседку. Бывшую соседку. Заметив меня, она радостно машет и начинает бренчать на своём музыкальном инструменте. Роберт идёт обратно в машину.
Грузовик трогается с места, увозя от нас звуки банджо и переливчатый голос девушки.
***
Сегодня мне пришлось драться. Меня поставили с Майрой. Я хорошенько ей врезала в первые же две минуты. Она упала, у неё закружилась голова, и она так и не смогла подняться.
Когда я вхожу в тренировочный зал после обеда, в конце комнаты стоит большая мишень, а рядом с дверью заваленный ножами стол.
Будем учиться метать ножи. По крайней мере, это должно быть не больно.
- Завтра последний день первой ступени, - объявляет лидер, стоявший посреди комнаты, - А сегодня вы научитесь целиться. Возьмите по три ножа. Смотрите внимательно, когда Четыре будет демонстрировать правильную технику броска.
Мы поспешно разбираем кинжалы.
- Он сегодня в плохом настроении, - бормочет Кристина.
- А что, бывает в хорошем?, - шепчет рядом стоящий Уилл.
Я наблюдаю за рукой Четыре, бросающего нож. Во время следующего броска я слежу за его позой. Он попадает в мишень каждый раз и выдыхает, отпуская нож.
- В ряд!, - командует Эрик.
«Спешка не поможет», - думаю я.
Я должна считать это умственным, а не физическим упражнением. Поэтому первые несколько минут я тренируюсь без ножа, ищу нужную позу, разучиваю нужное движение руки.
Эрик расхаживал за нашими спинами, иногда говоря что-нибудь про нашу ущербность. К удивлению, мою стратегию он никак комментировать не стал.
- Похоже, кого-то слишком часто били по голове!, - выкрикивает Питер, стоящий от меня через несколько человек, - Эй, Фермерша! Забыла, как выглядит нож?
Не обращая на него внимания, я снова тренируюсь, уже с ножом в руке, но не отпуская его. Я отрешаюсь от колкостей Питера и не проходящего чувства, будто Эрик следит за каждым моим действием и бросаю нож. Он врезается в доску. Я первая, кто попал в цель.
При следующем промахе Питера я ухмыляюсь и не могу сдержаться от колкостей.
- Эй, Питер. Забыл, как выглядит мишень?
Через час Ал - единственный неофит, который еще не поразил мишень. Его ножи с лязгом падают на пол или отскакивают от стены. Пока остальные ходят за ножами к доске, он ползает по полу в поисках своих.
Когда он снова промахивается, Эрик подходит к нему и рявкает:
- Как можно так тормозить, придурок? Тебе нужны очки? Подвинуть мишень ближе?
Ал заливается краской и бросает очередной нож. Снова промах.
- Что это было, неофит?, - тихо спрашивает Эрик, наклоняясь к Алу.
Дело плохо.
- Он… он выскользнул.
- Что ж, думаю, тебе следует за ним сходить, - произносит Эрик.
Все перестали метать ножи.
- Я разрешил остановиться?
Ножи снова летят в мишень. Все мы уже видели Эрика разъярённым, но сегодня другое дело. Глаза у него почти бешеные.
- Сходить за ним?, - удивлённо спрашивает Ал, - Но ведь остальные бросают ножи.
- И что?
- И я не хочу, чтобы в меня попали.
- Думаю, можно положиться на то, что твои друзья-неофиты целятся лучше, чем ты. Иди за ножом.
- Нет, - произносит неуверенно парень.
- Нет? Ты боишься, неофит?
- Д… Да.
Это было величайшей ошибкой, показать лидеру Бесстрашия свой страх.
- Прекратить!, - кричит Эрик. - Отошли все!
Эрик смотрит на Ала.
- Все, кроме тебя.
Я иду к стене следом за другими неофитами.
- Встань перед мишенью, - приказывает Эрик.
Большие руки Ала дрожат.
- Эй, Четыре. Продемонстрируй-ка чему я тебя учил.
Наш инструктор почёсывает бровь кончиком ножа и подходит к лидеру.
До меня доходили слухи, что инструктором потока Четыре был Эрик. Выходит это правда.
- Будешь стоять там, пока он кидает ножи.
Я перевожу взгляд с широко распахнутых тёмных глаз Ала на его дрожащие руки, а затем на Четыре. Ужас закипает у меня в груди и вылетает вместе со словами:
- Не делайте этого!
Наш инструктор бросает на меня тяжёлый взгляд, словно желая обратить в камень. И я знаю почему. Глупо идти против Эрика.
- Любой может стоять перед мишенью. Это ничего не докажет.