Каррик наблюдал за ее реакцией. Она увидела торфяной костер посреди комнаты, помятую почерневшую кастрюлю на углях, улыбнулась юноше, присевшему у костра с деревянной ложкой в руке. Почему-то он ожидал, что она сморщит нос и нахмурится, увидев такую неприглядную картину. Она же вздохнула с облегчением, кивнула мальчику и подошла поближе к огню.
Роберт следовал за ней.
— И какие же ирландские красоты показал вам Каррик?
— Мы были в небольшой каменной дыре на краю каменной равнины, — ответила она, усаживаясь у костра.
Пристально глядя на нее, Каррик видел складки у ее рта, свидетельствовавшие о непрекращающейся боли.
— А, это маленькое каменное убежище, которое мы называем Волчий кабинет, — проговорил Роберт, усаживаясь рядом с ней. — Прячась, я провел там как-то несколько ночей. Куда еще вас возил Каррик?
Сам Каррик внимательно наблюдал за ними из угла маленькой комнаты. Роберт был так не похож на него. Каррик хорошо знал характер кузена. Роберт считал всех женщин очаровательными. И женщины платили ему вниманием и любовью. Ему не надо было прилагать усилий, чтобы заполучить даму в постель, не надо было преодолевать трудности, чтобы разорвать любовную связь. Не было таких проблем и у самого Каррика. Он всегда избегал связей с такими самостоятельными и независимыми женщинами, как Глинис Малдун.
— Сегодня утром мы обнаружили британский патруль, который преследовал нас вчера, — рассказывала Глинис. — Мы попали в соседнюю долину как раз в то время, когда они уводили из бедной семьи единственную дойную корову.
— Насколько я понимаю, вы не одобряете их действий, мисс Малдун? — улыбаясь спросил Роберт.
— Я хочу напомнить вам, мистер Сент-Джон, что понятия о правильных или неправильных действиях не зависят ни от времени, ни от страны. — Она сняла шляпу, положила ее рядом с собой на грязный пол и попыталась снять пальто с правого плеча. — Мысль о голодных маленьких детях не дает мне покоя.
Каррик нахмурился, когда Роберт наклонился, чтобы помочь ей. Он пытался понять, не влюбился ли Роберт в Глинис. Нет, понял Каррик, Роберт не влюбился, он просто видел то, чего не видел Каррик, он видел, что она невероятно истощена. Ее улыбка и медленные движения не были обычным кокетством, они свидетельствовали о том, что она в полном изнеможении.
— Не заставил ли он вас произносить клятву? — спросил Роберт, помогая ей справиться с тяжелым пальто.
— Какую клятву? — Она растерянно посмотрела на Роберта.
Прижав руки к сердцу и глядя в небо через дырку в крыше, он торжественно произнес:
— Мы клянемся не жалеть своей жизни в борьбе с несправедливым законом, со сборщиками церковной десятины.
Каррик покачал головой и решил вмешаться:
— Не существует никакой клятвы, Малдун, Роберт просто драматизирует ситуацию.
— И у него это хорошо получается, — проговорил все время молчавший юноша.
— Это Мэйлер. — Каррик кивнул в сторону рыжеволосого подростка. — Наш родственник, в настоящее время беглец. Нам достанется от его матери, если она когда-нибудь разыщет нас. Кстати, это он виноват в том, что вы без предупреждения попали в наш лагерь.
— Я ведь уже попросил прощения, — обиженным тоном проговорил юноша, прежде чем обратиться к гостье. — Я видел, как вы мчались по этому крутому склону, и совершенно забыл о том, что мне следовало делать. Вы здорово управляетесь с лошадью, мадам.
— Она весьма умело управляет конем, — в один голос поддержали его Каррик и Роберт.
А юноша продолжал, пропустив их слова мимо ушей:
— Можете вы научить меня так управляться с конем, мисс Малдун?
— Она не будет с нами так долго, Мэйлер, — ответил за нее Каррик, удобнее усаживаясь у стены. — На рассвете мы отправимся к Сараид. И если на небе действительно есть милосердный Бог, то Малдун окажется у себя дома уже завтра.
— Кстати, о ваших фантастических путешествиях, — улыбаясь, заговорила Глинис, — просто из любопытства, мистер Сент-Джон… в каком именно месте Ирландии я нахожусь? Мне стыдно будет, если, вернувшись домой, я не смогу рассказать, где побывала.
— Вы находитесь в графстве Вексфорд, — ответил Роберт.
— А это на севере, юге, западе или востоке?
На сей раз ответил Каррик:
— Это на востоке и немного на юге. Вы всерьез думаете, что кто-нибудь поверит вашим рассказам, Малдун?
— Моя тетушка Рия поверит, — сказала Глинис и, заметив удивление на его лице, добавила: — Рия — дочь шамана.
— Кто такой шаман? — очень серьезно спросил Мэйлер.
Она помолчала, подыскивая нужные слова. В мерцающем свете костра скулы ее выделялись, губы казались пухлыми и очень темными. Мысли Каррика вернулись к видению вчерашней ночи.
— Шаман — это святой человек у индейцев, — сказала Глинис. — Он может общаться с духами, от которых зависит жизнь на земле. Может предсказать будущее, что позволяет ему мудро управлять своими соплеменниками. Тетушка Рия унаследовала способности отца.
— Как тетя Аланна и Каррик, — с важным видом кивнул Мэйлер.
— Да, как тетя Аланна, — тихо произнес Каррик, по-новому взглянув на Глинис.
Если эта таинственная тетушка Рия приложила руку к невероятному приключению своей племянницы, то Сараид ничего не сможет сделать. Может быть, Сараид вообще не имеет к этому никакого отношения? Что, если магическая сила находится совсем в другом времени?
Глинис Малдун повернулась и встретилась с ним взглядом. Каррик чувствовал, что она пытается разгадать его мысли. Он улыбнулся, уверенный в непроницаемости той стены, которую в течение всей жизни сооружал вокруг своего сердца. Никто не смог проникнуть сквозь нее и никто не сможет. Только глупцы сыграют на руку предателям. «Ищите в своем сердце, Малдун, — мысленно произнес он, — в моем вы не найдете ничего ценного».
— Мне кажется, это интересно, — раздался голос Роберта.
Глинис вздрогнула, и прежде чем обернулась к нему, Каррик увидел в ее глазах замешательство и боль.
— Простите мою настойчивость, мисс Малдун, — продолжал Роберт, — но я весьма любопытен. Вы говорите, что ваша тетушка принадлежит к тем диким американцам, о которых нам так много рассказывали? И если она ваша тетушка, то в вас течет та же самая кровь?
— Дикости, о которой вы говорите, давным-давно нет, — проговорила Глинис после небольшой паузы. — Взглянув на тетю Рию, вы сразу догадаетесь, что она из племени индейцев, но в остальном она точно такая же, как мы все. — Она взяла себя в руки и спокойно продолжала: — У нас с ней нет кровного родства. Моя мать разошлась с отцом, когда я была еще младенцем, и Рия помогала растить меня.
— Так что на самом деле она не ваша тетушка, — вмешался Мэйлер, — как я не кузен Роберта и Каррика.
— Думаю, что да, — согласилась она.
— Вы хотите сказать, что ваша мать покинула вас, мисс Малдун? — печальным тоном спросил Роберт.
Она весело улыбнулась ему:
— Нет, она не оставила меня у дверей приюта с запиской, приколотой к одеялу. Она просто уехала на восток к своим родным и больше не вернулась. Думаю, не могла смириться с изолированностью нашей жизни. К этому надо привыкнуть с рождения. Мой отец редко говорил о ней. А через некоторое время он погиб в авиакатастрофе.
— А вы сами не спросили ее?
— Она умерла, когда мне было пять лет. — Глинис пожала плечами. — Я никогда не встречалась с ней, не разговаривала.
— А как она умерла? — взволнованно спросил Мэйлер.
Роберт укоризненно взглянул на юношу.
— Не беспокойтесь, все в порядке, мне не тяжело говорить об этом, она погибла от рук грабителей. Они избили ее до смерти и отобрали деньги.
— А вы не тосковали без матери? — спросил Мэйлер. Она покачала головой.
— У меня была тетушка Рия.
— Случись со мной нечто подобное, я бы, наверное, вечно плакал, — прошептал Мэйлер.
Роберт положил руку на плечо юноши.