— Как? И ни слова о «Могучих утках»? — Она усмехнулась. — Ква-ква.
Но все доводы исчезли, когда он посмотрел ей в глаза. Осталось лишь непреодолимое желание. Он наклонился и прильнул губами к ее губам, почувствовав их сладость и нежность, ощущая, как сильно бьется его сердце.
— Может быть… — прошептала она, глядя на него снизу вверх.
— Да, может быть…
Он еще раз поцеловал ее, уже смелее, обнял и привлек к себе. Глинис не сопротивлялась, напротив, отвечала на его ласки с таким пылом, что он задохнулся.
Каррик подвинулся, и ее голова оказалась у него на плече, губы ее раскрывались в ответ на его молчаливую просьбу. Боже, она превосходила все его самые фантастические мечтания! Ему этого было мало, он хотел большего. Совесть подсказывала ему здравые мысли. Прислушавшись к ним, он неохотно, с большим трудом оторвался от ее губ.
Не пытаясь высвободиться из его объятий, она серьезным, проникающим в душу взглядом смотрела на него. Поддавшись искушению, он убрал пряди волос с ее лица, ощутив тепло ее кожи.
— Наверное, мне следует уйти, Малдун, — сказал он, прекрасно понимая, что она ждет от него большего.
Несколько секунд она молча смотрела на него, и в глубине ее зеленых глаз видна была борьба эмоций.
— Нет, — наконец произнесла она, — пожалуйста, останьтесь. Не могли бы вы просто подержать меня немного?
Он провел пальцем по ее губам.
— Но тогда, возможно, я вас снова поцелую.
— Я переживала и худшее, — спокойно ответила она.
— Малдун…
— Что, де Марсо? — спросила она едва слышно.
— Благодарю вас за то, что вы не застрелили меня.
Она закрыла глаза, и слабая улыбка появилась у нее на губах, когда она ответила:
— Знаете, я подумала об этом. Но потом решила, что не могу убить вас, пока не узнаю, прав ли был Мэйлер.
— Прав в чем? — удивленно спросил он.
— Он сказал, что вы большой специалист по части поцелуев.
Боже, она не переставала его удивлять! И он, усмехнувшись, спросил:
— Ну и что вы по этому поводу думаете?
— Пока рано делать выводы, — сказала она, зевнув, — так что поживите еще немного.
— Значит, с каждым поцелуем, — продолжал он, — я приближаю день своей гибели.
— Возможно, но я могу изменить решение и оставить вас в живых.
— И что тогда будет? — шепотом спросил Каррик.
— Посмотрим, какими еще вы обладаете талантами.
От этих слов он окончательно протрезвел. Глинис Малдун — обыкновенная женщина, твердил он себе, из плоти и крови, как и все остальные, с которыми ему приходилось иметь дело. Но он знал, что обманывает себя, что женщина, лежащая у него на коленях, в отличие от других обладает острым умом, чувством юмора и железной волей. Если у мужчины не хватает ума вовремя сбежать, он рискует остаться с разбитым сердцем. Роберт был просто сумасшедшим, думая, что можно рискнуть и почувствовать к Глинис Малдун что-нибудь, кроме уважения и дружбы.
— Знаете, Малдун, — прошептал он, нежно целуя ее в щеку, — встретив вас, я впервые пожалел, что с самого рождения был обречен на безвременную кончину. — Он печально улыбнулся. — Однако я предпочел бы отойти в мир иной, ощущая вкус ваших губ.
Она проснулась, услышав, как Каррик щелкнул пистолетом. Глинис лежала, закрыв глаза и затаив дыхание, прислушиваясь к звукам, встревожившим его. Скрипнула дверь, и Каррик прошептал ей на ухо:
— Ни звука.
Она молча кивнула.
— Каррик? — донесся от двери тихий мужской голос, показавшийся знакомым.
— Я здесь, Ихан, — так же тихо ответил он.
Звуки шагов, скрип кожаных седел, топот копыт наполнили маленькую конюшню. Каррик опустил пистолет.
— Будь я проклят, Каррик, — прошептал кто-то, — но ты единственный из тех, кого я знаю, кто ночью, спасаясь от британского патруля, наутро оказывается в объятиях женщины.
— Рад, что ты выбрался из беды, Ихан. Но все обстоит не так, как тебе кажется, — стал объяснять Каррик.
— Разумеется, это совсем не то, о чем мы подумали, капитан, — произнес кто-то с иронией в голосе.
— А, Патрик, — обрадовался Каррик, — ты, слава Богу, тоже жив. А где Шин?
— Про Шина ничего не знаю, — ответил Ихан, — мы прождали его почти всю ночь в Лебединой пещере, но он так и не появился. Солдаты могли его поймать.
— Или убить, — добавил Патрик.
Она почувствовала, как напряглись его руки, но голос оставался спокойным, когда он ответил:
— Да, веселые мысли, чтобы с ними начать новый день.
Глинис пошевелилась, но его руки остановили ее. Она замерла.
— Роберт и Мэйлер на чердаке, — продолжал Каррик, — я позабочусь о ваших лошадях. Поднимитесь наверх и поспите пару часов. Чуть позже мы отправимся к Сараид.
— Ладно, — согласился Ихан.
— Простите, что побеспокоили, Каррик, — добавил Патрик не без иронии.
Подождав, пока стихли шаги наверху, она вырвалась из рук Каррика.
— Доброе утро, Малдун, — произнес он, тихо рассмеявшись.
Глинис с трудом сдерживала ярость.
— Я не какая-нибудь бимбо, — прошептала она, сбрасывая солому с ног. — Так у нас называют доступных женщин.
— Бимбо, — задумчиво повторил он. — Так моя мать говорила о женщинах, с которыми я имел дело.
— Но я не принадлежу к ним.
— Полностью с вами согласен.
— Но вы позволили Ихану и Патрику думать именно так, — с укоризной проговорила она.
— А вас интересует их мнение?
— Да.
— Не принимайте это на свой счет, — посоветовал он, поднимаясь.
Сбрасывая пучки соломы со своей одежды, он продолжал:
— Они не изменят своего мнения о женщинах, Малдун. И я не стану их разубеждать. Это бессмысленно. Если хотите выглядеть весьма благонравной, попытайтесь. Но предупреждаю вас, Малдун, они все равно будут считать вас бимбо.
Разъяренная его высокомерным тоном, она прошептала:
— Хотите сказать, что я ничего не смогу добиться?
— Не с этими ребятами. — Он покачал головой.
— Какой кошмар, — в отчаянии проговорила Глинис.
— Вы всегда просыпаетесь в таком хорошем настроении? — спросил он улыбаясь.
— Ах, оставьте меня в покос, — бросила она, проходя мимо него.
— Именно об этом вы просили меня вчера, — мягко произнес он, — но хотели совсем другого. А сейчас вы действительно хотите, чтобы я оставил вас в покое?
Глинис вздрогнула, вспомнив, как отвечала на его поцелуи.
— Я вчера была в полном изнеможении, де Марсо, — стала она оправдываться, — и наделала глупостей.
Вместо ответа он неожиданно протянул руку и убрал за ухо прядь волос, которая выбилась у нее из косы. Сердце у Глинис забилось сильнее.
— Вчера вы мне больше нравились, по крайней мере не были такой колючей.
Отстранив его руку, она отошла от него.
— Пойду поищу место, где можно было бы помыться, — сказала она, понимая, что ее попытки выглядеть спокойной обречены на провал.
Щеки Глинис горели от смущения, она повернулась и направилась к двери.
— Подождите минутку, Малдун, — с улыбкой остановил он ее.
Глинис обернулась, стараясь не встречаться с ним взглядом. Он достал пистолет и протянул ей.
— Возьмите, — сказал он, — и не отходите далеко. Так, чтобы мы могли вас услышать.
Она молча взяла пистолет и вышла. Захлопнув за собой дверь, прислонилась лбом к холодной деревянной панели. Да поможет ей Бог. Если она не будет весьма осторожной, Каррику де Марсо удастся то, чего добивается от женщины каждый ковбой в восточном Канзасе.
— Ни в коем случае, де Марсо, — прошептала она, выпрямившись и вздернув подбородок, — я собираюсь вернуться домой, несмотря на все преграды.
Она ни за что не позволит себе стать очередной жертвой любовных утех этого надменного мужчины.
Каррик подошел к окну и смотрел, как она пробиралась по захламленному двору к деревьям. Он вспомнил, что хотел спросить ее о странных кожаных штуках у нее на ногах. Когда она шла, тонкие полоски, которые держали их, подчеркивали красоту ее бедер и красивых длинных ног. Он также видел, что к шерстяному поясу на ее тонкой талии прикреплен футляр с ножом. Этот футляр оставил след у него на боку, когда он держал ее на руках. Он был в шоке, когда она легко одной рукой достала нож из футляра. Еще больший шок он испытал, когда она мгновенно достала ружье, висевшее у нее на седле.