Громкие голоса уже звучали над комнатой. Мы выбежали в коридор, а кто-то перенесся в комнату за нами. Тамара захлопнула дверь, и мы устремились к входу в здание.
Мы повернули за угол, пересекли дорогу молодой женщине с парой книг, прижатых к груди, и с просторно намотанным хиджабом на голове. Ее темные глаза расширились при виде нас.
— Финн?
Воспоминание раскрылось: ее лицо, обрамленное серой формой экзаменатора, ее тихие утешения. Это она…
— Идемте! — Тамара потянула меня и Луиса к другой двери. — Миновать стену можно не одним способом.
Она повела нас по залу для лекций и подвинула стул из конца ряда к скругленному окну. Стекло разбилось и упало на землю снаружи.
Тамара опустила стул под окном. Мы запрыгнули на него по очереди, чтобы выбраться наружу. Я обогнул осколок, еще торчащий из рамы. Это был не самый изящный способ покинуть школу, которую я раньше хотел посещать, но магия разбила стекло, и я не мог ощущать себя виновато.
Мы побежали по короткому газону между зданием и тротуаром, оказались лицом к лицу с толпой, идущей к колледжу.
Я повидал достаточно протестов за последние месяцы, чтобы узнать такой. Вот только десятки людей шли к зданию с плакатами «Никакой магии в нашем городе!» и «Магия = ужас!». Некоторые из них уже кричали, лица искажали страх и гнев. Я замер, запнувшись.
Папа говорил о движениях против магии в стране — организациях, что сопротивлялись появлению магов на публике и устраивали проблемы на мероприятиях. Моего дядю убил такой человек еще до моего рождения. Я видел несколько их демонстраций в новостях, но не сталкивался с такой толпой лично.
Каннингхэм говорила, что атака террористов делала отношения магов и простаков натянутыми. Атака взволновала не только правительство, но и обычных жителей. Они винили нас в нападении мятежников на город.
Я повернулся, понимая, что метка выжженного на лбу отмечала меня как мага. Вряд ли эти люди будут разбираться, как много магии у меня осталось. С болью в сердце я ощутил, что был пойман в капкан. Enthen mén Skýllē, hetérōthi de dîa Charubdis*. Вряд ли мы смогли бы вернуться в здание.
— Сюда, — Луис указал на переулок в стороне от входа. Крики зазвенели за нами, когда мы побежали туда.
Протестующие не последовали за нами. Их голоса угасали, пока мы спешили по улице. Нам нельзя было забывать о страже Круга. Я чуть замедлился, но все равно бежал, следил, чтобы Луис не отставал, не зная, как сильно он устал после телепортации.
Его смуглая кожа стала сероватой, но так могло казаться из-за уходящего солнца.
— Метро, — предложил он, указывая на вход впереди. Мы поспешили под землю.
На платформе он прислонился к стене, шумно дыша. Он смотрел на меня.
— Ты говорил правду Кругу? Полагаю, да, ведь отреагировали они бурно.
Я облизнул губы.
— Да. Я узнал… я одолжил Ноэми пару своих книг про техники магии, и она стала тренироваться и смогла слабые чары. Рочио видела целую базу данных, где у Конфеда хранятся наши оценки. Они оценивают магический талант и простаков, просто его уровень ниже, чем у людей, которых Конфед считает магами. Те оценки видело небольшое количество людей. Это подтвердилось.
— Ого, — выдохнула Тамара. — Все это время… — она тряхнула головой, бусы в волосах звякнули, но на ее лице была печаль, а не удивление. — У тебя будут проблемы из-за этого поступка, Финн?
Зевс, я не хотел даже думать об этом. Это не было важным. Я не рассчитывал уже давно на Круг или остальной Конфед.
Я заставил себя улыбнуться сквозь боль.
— Проблемы будут серьезными, если Круг или стража меня схватят. Так что мне нужно держаться подальше от мест, где меня будут искать.
Теперь уже я не мог ничего изменить. Пока мы не решим, что делать с этой информацией — пока она не раскроется, лишив Круг причины желать меня поймать — я не мог даже пойти домой.
* — С одной стороны лежала Сциллой и на другой божественной Харибдой
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Рочио
Почти через час я ощущала последствия военного удара за океаном, и магия не успокоилась даже до умеренно безумного состояния, в каком была после атаки на здание Конфеда. Я спешила в свете заката к станции Пенн, ветер дул отовсюду. Я улавливала в нем дикую энергию, но даже простаки понимали, что что-то не так. Редкие прохожие, которых я миновала на улице, с тревогой озирались.
Я натянула шапку ниже из-за усилившегося мороза и попыталась написать Десмонду, а потом Сэму. Ответа не было. Закер сказал, что они были в порядке, но я подозревала, что его люди забрали у них телефоны. Хотя это было нормально, когда правительство отправляло кого-то в убежище, да? Чтобы они не сказали лишнего не тому человеку?