— Я могу отпереть ее для тебя, и ты проникнешь, — сказала я, склоняясь ближе, чтобы Финн меня слышал.
Он кивнул, все еще сжимал ладонью в перчатке мою руку. От холода его бледные щеки порозовели. Он расправил плечи, но я видела тревогу в его ярко-зеленых глазах.
— Нельзя терять время, — сказал он. — Тебе нужно на те занятия.
— Я могу остаться, — сказала я, хотя мы уже это обсуждали.
Он посмотрел на меня, и я увидела, как решимость подавляет его тревогу.
— Нет. Хватит риска в том, что ты пошла со мной так далеко, когда Круг может особо внимательно следить за этим районом. Тебе слишком опасно задерживаться тут. Если все пройдет хорошо, родители помогут мне уйти отсюда. Если нет, ты все равно не сможешь помочь.
Наверное, он был прав. Моей главной силой была моя магия, и в том доме его ждало четыре талантливых мага. Если они решат доставить его в Конфед под стражу, я не смогу их остановить.
Но от мысли, что я брошу его тут с неизвестным, пустота растекалась внутри. Я всего пару дней назад призналась ему в любви, и эмоции становились только сильнее в каждый миг, проведенный вместе. На этой ужасной неделе из хорошего были только Финн и наша близость. Если с ним что-то случится…
Я не дала себе представить это, но боль все равно сдавила сердце.
Мои колебания оказались заметными. Финн одарил меня моей любимой улыбкой — не кривой, робкой или ослепительной, а теплой и только для меня — и склонил голову к моему уху.
— Ты заставила меня остаться, а сама пошла к военачальнику простаков и куче людей с оружием, — напомнил он. — По сравнению с тем, это — пустяки.
— Знаю, — сказала я. — Но ты не можешь винить меня за переживания.
— Не могу, — он опустил шарф, чтобы быстро меня поцеловать, вспышка жара в зимнем морозе. Он отошел. — Я напишу тебе, как только выйду. Мы готовы?
— Секундочку, — я сосредоточилась на двери. Шепча строки, я проверила магию у замка, как делала много раз во время миссий за океаном. Тут магия была простой, слабые чары защиты лежали на замке, то ли потому что тетя Финна не переживала из-за безопасности задней двери, то ли буйство магии забрало часть энергии отсюда.
Я собрала больше энергии, изменив темп чар, борясь с меняющимися потоками, и надавила на простой механизм. Дрожь пробежала по моей коже, и замок открылся.
— Вот, — сказала я. — Открыто.
— Отлично. А теперь иди спасать мир.
Он подмигнул, словно тот комментарий был шуткой, но я знала, что он был серьезен. Словно он не играл роль, отправившись сюда. Я открыла рот, чтобы это сказать, но он уже поднялся к двери.
Я ждала в тишине, пока он проходил внутрь. Когда он пересек порог, я убрала скрывающие чары с него быстрой фразой. Магия отпрянула от него с дрожью кружащихся снежинок. Подавляя желание проникнуть следом за ним и посмотреть на эту встречу, я отвернулась от дома.
Я должна была смочь с легкостью перемахнуть ограды дворов, но магия злилась все сильнее с каждым применением. Может, сегодня за океаном шло крупное сражение, которое побеспокоило ее. Мне пришлось повторить строку три раза, пока я не ухватилась за магию так, что она подняла меня над оградой и опустила на ноги. В последний раз подушка энергии отбросила меня в последний миг. Я упала на четвереньки на дороге, подавив вскрик боли в коленях и ладонях.
Перчатки защитили мою кожу, но колени ныли, пока я спешила по улице. Я спела тихие исцеляющие строки, чтобы успокоить ноги. Боль утихла, и пузырь магии вокруг меня на миг замер. А потом свежая волна дикой энергии пробила его.
Магия была так повреждена, что мои чары не помогали ей восстановиться.
Я устремилась к ближайшей станции метро, стараясь не волноваться за Финна. Я вспомнила о своих родителях.
Они видели мою фотографию в новостях? Даже если нет, кто-то мог уже им рассказать. Новости быстро разносились по району, и одна из немногих семей простаков, которая хорошо относилась к нашей, могла предупредить, но, скорее всего, кто-нибудь из тех, кому не нравились маги среди них, сообщил бы им, чтобы задеть.
Департамент обороны, наверное, уже отправил к ним кого-то, чтобы допросить, хотя мама и папа думали, что я усиленно училась в колледже несколько месяцев.
Сожаления из-за того, что я не смогла им рассказать, сдавили грудь. Я все еще не могла ничего им рассказать, не сделав их жертвами, но не могла оставлять их в полном неведении.
Когда стало видно ближайшую станцию метро, я юркнула под навес на входе в магазин, закрытый на ночь, и вытащила телефон.
Мама ответила с робким «Алло?», которое еще раз ударило меня по сердцу.