– Ты лезешь в дела, которые тебя не касаются, женщина! – завопил сэр Фингел, тыча пальцем в Фиону.
– И какие же это дела? – Голос Фионы прозвучал спокойно, и она сама этому обрадовалась: признаться, ярость сэра Фингела ее немного испугала.
– Ты разговаривала с женщинами.
– Не думала, что это запрещено.
– Не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю! Я только что приказал Бонни лечь со мной в постель, а она отказалась. Отказала! Мне!
Эван уставился на отца, сосредоточенно жуя очередную порцию рагу, которую Фиона сунула ему в рот, хотя есть ему уже не хотелось. В голосе старика слышались и ярость, и раздражение, и изумление. Краешком глаза он взглянул на Фиону и заметил, что та улыбается. Похоже, она намеренно сделала то, что приведет отца в бешенство. Эван был поражен до глубины души. Но еще больше его поразило то, что на Фиону, похоже, гнев отца не произвел никакого впечатления.
– Это ее право, верно? – невинным голоском осведомилась она.
– Она мне призналась, что ты ее этому научила. Сказала ей, что нет такого закона, по которому она обязана ложиться со мной в постель только потому, что у меня возникает такое желание.
– Не думаю, что я в этом не права. Уверена, что и в самом деле не существует закона, по которому она не может тебе отказать.
– Я сам устанавливаю законы! Это мой замок, я в нем хозяин, и мне нравятся порядки, которые я здесь завел! Если ты не прекратишь забивать головы женщин всякой чепухой, ты очень об этом пожалеешь. – Повернувшись, чтобы выйти из комнаты, он вдруг остановился, понюхал рубашку, которая была на нем, и выругался. – И я знаю, что именно из-за тебя все мое белье и одежда пахнут треклятой лавандой! Предупреждаю, не лезь в хозяйственные дела! – И он вышел, хлопнув дверью.
Фиона зачерпнула ложкой рагу и протянула Эвану, но он покачал головой. Тогда она отставила миску в сторону и взяла высокую кружку. Эван пристально взглянул на Фиону: на лице ее было виноватое выражение. Она избегала смотреть ему в глаза, а на щеках появился румянец. Эван взял кружку за ручку, однако Фиона не выпустила ее из рук и стала сама поить его. Он пил, не спуская с нее глаз, и успел выпить почти весь напиток, когда Фиона наконец вздохнула и нехотя встретилась с ним взглядом.
– Вот уж не думал, что ты станешь поучать женщин, – заметил он.
Видя, что он не сердится, Фиона спокойно объяснила:
– Я вовсе не собиралась выказывать неуважение твоему отцу, но мне кажется, пытаться хоть немного вразумить его – это все равно что биться головой о стену.
– Ты абсолютно права. – Эван улыбнулся ей и поморщился, чувствуя отвращение к самому себе. – Признаться, мне никогда не приходило в голову, что женщины могут и не хотеть ложиться с моим отцом в постель. Знаешь, мой отец умеет уговорить кого угодно. Но мне всегда казалось, что все женщины потакают его прихотям по собственной воле, потому что ему удавалось их очаровать.
– Думаю, в отношении некоторых из них это и в самом деле справедливо. Но я не читала им проповеди о нравственности и грехе. Просто сказала, что если им не хочется спать со старым лэрдом или вообще с кем-то из мужчин, они имеют право сказать им «нет». В конце концов, церковь и священники приветствуют целомудренное поведение, а они обладают гораздо большей властью, чем старый лэрд.
– Ты хочешь сказать, что в вашем клане женщины поступают именно так? Но ведь это распространенная практика – владелец замка спит с живущими в его замке девушками, которые ему понравились. А некоторых даже предлагают гостям.
– Но распространенная практика еще не значит правильная. Там, откуда я приехала, к женщинам относятся с уважением, и они могут говорить «да» или «нет» по собственному усмотрению. Мужчина не должен пользоваться своим положением хозяина, чтобы уложить женщину в постель. Женщины не должны бояться отказать лэрду или его отцу, или его брату, или любому другому мужчине, который ими руководит. Для этого существуют проститутки, готовые отдаваться за деньги. Вот их услугами мужчины и должны пользоваться.
– Или соблазнять девушек, как это делает мой отец? – спросил Эван и почувствовал, что ему любопытно узнать, какого мнения Фиона о его отце.
– Может быть. – Видя, что он допил напиток, она поставила кружку на стол и, поудобнее усевшись на краешке кровати, повернулась к Эвану лицом. – Иногда мне кажется, что женщина, которая позволяет мужчине соблазнить ее льстивыми словами и обворожительными улыбками, заслуживает того, чтобы понести наказание, которое за этим последует. А иногда я думаю, что любой мужчина, который ее соблазняет, а потом бросает, оставляя страдать в одиночестве, заслуживает наказания. – Она пожала плечами. – Понимаю, что сужу чересчур строго. Но слишком часто такие подлецы отнимают у девушки единственно ценное, что у нее есть. И меня это ужасно злит.