Однако поразмыслив хорошенько, Эван нахмурился. В душе его зародилось подозрение, С чего бы такой красивой девушке, как Фиона, испытывать к нему страсть? А что, если она просто притворяется? Если обманывает его, стремясь усыпить его бдительность и развязать ему язык? И хотя Эван искренне уверял отца, что этого не может быть, он понимал, что подобную возможность не следует сбрасывать со счета.
В то же время нельзя забывать, что Фиона, если и не представляет угрозы для их клана, все равно пленница. Многие мужчины решили бы, что имеют на этом основании право владеть ею, но он к таким не относится. Фиона вернется к своим родным такой же, какой уехала от них. Честь ее останется непоруганной. Этого требуют от него чувство собственного достоинства и здравый смысл. Меньше всего ему хочется наживать себе и людям, живущим в Скаргласе, еще одного врага в лице клана, к которому принадлежит Фиона. Их и так у Макфингелов предостаточно. – Она невинная девушка, – продолжал Эван. – Погубить ее нетрудно, но мне кажется, не стоит этого делать. – На лице брата появилось выражение отвращения, однако Эван постарался не обращать на это внимания. – Кроме того, она наша пленница, за которую мы можем получить хороший выкуп. И даже если она шпионка, которую специально заслали в Скарглас, чтобы выведать наши тайны, с моей стороны было бы крайне глупо позволять простой похоти возобладать над здравым смыслом. Однажды я уже попал в подобную ловушку, и у меня хватает ума хорошенько помнить урок, который мне преподали.
– Но Фиона абсолютно не похожа на Хелену.
– Вот как? Хелена тоже казалась милой и невинной, а потом отвела меня на бойню, как ягненка.
– Милой, может быть, но, я подозреваю, ты обнаружил, что она не настолько уж невинна.
– А что, если я ошибаюсь и Фиона тоже не невинна? Есть лишь один способ это проверить: уложить ее с собой в постель. Если она девственница, я лишу ее невинности, следовательно, когда мы станем просить за нее выкуп, его размер станет ниже, а родственники наверняка придут в ярость и будут лелеять планы мести. Кроме того, мой отец и ее родители могут потребовать, чтобы я женился на ней, а я этого делать не хочу. Так что, кем бы Фиона ни была, невинной пленницей или хитроумным врагом, самое лучшее для меня – держаться от нее подальше.
Грегор покачал головой:
– Ты слишком много думаешь, Эван, Нередко то, что кажется, соответствует истине.
– Слишком часто бывает иначе. А теперь давай поговорим о делах, – сказал он. – Я уже несколько дней провалялся в постели и боюсь, пока не встану, тебе придется выполнять мои обязанности.
Эван с облегчением вздохнул, когда Грегор послушно перевел разговор на другую тему, хотя было ясно, что ему еще хотелось поговорить о Фиоие. В замке все было спокойно. Эван слушал брата с удовлетворением. Однако вскоре устал – раненая нога еще давала о себе знать, – и, заметив это, Грегор вышел из комнаты. Эван устало откинулся на подушки. Он понял, что Фиона была права, говоря, что он потратил все свои скудные силы на то, чтобы встать с постели, и это вызвало у него раздражение.
Вздохнув, он закрыл глаза, пытаясь не обращать внимания на боль в ноге и голове, и медленно облизнул губы. Они все еще хранили сладостную теплоту губ Фионы. В воздухе стоял присущий ей свежий запах чистоты и лаванды. Тело до сих пор помнило прикосновение ее маленькой теплой мягкой руки. Похоже, он никогда не сумеет избавиться от страсти, которую испытывает к ней.
Так почему бы ему не удовлетворить эту страсть? Почему не протянуть руку и не взять то, что она столь охотно как это ни странно, ему предлагает? У него ведь достаточно ума и силы, чтобы избежать нежелательных последствий. Будучи лэрдом, он вполне способен устоять против попыток отца женить его на Фионе. Вряд ли кто-то из клана сочтет его связь с пленницей большим преступлением, наоборот, все посчитают это само собой разумеющимся. А если родственники Фионы захотят ему отомстить, что ж, одним врагом больше, одним меньше, какая, собственно, разница? Отец в свое время сделал все от него зависящее, чтобы их было полным-полно. Может быть, Грегор прав и он делает большую глупость, отталкивая Фиону?
Чертыхнувшись себе под нос, Эван попытался выбросить мысли о Фионе из головы и подавить в себе страсть, которую он к ней испытывает. Он не отец, решительно напомнил себе Эван, он умеет держать себя в руках, способен подавить желание брать то, что ему хочется и когда хочется. Все мотивы, которые он изложил Грегору, относительно того, почему он пытается держаться от Фионы подальше, не лишены здравого смысла. А вот о самом главном из них он не упомянул брату. Эван чувствовал, что, если он сделает Фиону своей любовницей, очень скоро она завоюет его сердце. А этого он боялся больше всего на свете.