Фиона попыталась представить себе зеленоволосого лэрда, но картина получилась такой нелегкой, что она поспешила выбросить ее из головы.
– И вы пришли сюда? Вы слышали о Макфингелах?
– Нет. Я никогда о них не слышала. Старый лэрд наткнулся на меня, когда я убегала из деревни. – Мэб недовольно поморщилась. – И почему они меня выгнали? Я ведь хотела им помочь, и мне удалось вывести у этой гадкой женщины вшей. И цвет волос у нее стал такой красивый, синий-синий, как колокольчики. Ну да ладно, не буду думать о грустном. Так вот, мне повстречался старый лэрд, и… – Мэб покраснела, – и он был так мил со мной и так страстен. У меня голова пошла кругом. Правда, когда я приехала сюда и узнала, что он женат, то почувствовала себя немного неловко, но ведь должна же я была где-то жить, верно? И я осталась и стала лекарем. Моему сыну девять лет, и он уже ищет свое место в клане. На этой неделе он работает у оружейного мастера, хочет узнать, понравится ему это занятие или нет.
– Вы родили лэрду сына?
– Да, малыша Неда. Очаровательный мальчуган, радость моей жизни. Я боялась, что жена лэрда выгонит меня, но она умерла до того, как заметили, что я беременна. Ее убило молнией во время свидания с Греем.
– И поэтому между кланами началась вражда?
– Нет. К тому времени старый лэрд уже почти со всеми враждовал. – Мэб машинально поправила одеяло, которым был накрыт Саймон. – Грей с самого начала были нашими врагами. Они хотели заполучить Скарглас, и им не понравилось, когда Фингел прибрал его к рукам. Они заявили, что замок был обещан им, но его прежний владелец передал его старому лэрду, который был его кузеном. В конце концов, Фингел ему родня, так что это справедливо.
Прежде чем Фиона успела задать следующий вопрос, дверь распахнулась, и в комнату вошла темноволосая полная женщина. Поставив на стол возле камина поднос с едой и вином, она вышла, не проронив ни слова, лишь одарила Мэб коротким свирепым взглядом. Фиона подошла к столу и, сев на стул, указала Мэб на другой. Несколько минут она молча пила вино и без аппетита жевала хлеб, после чего, отрезав кусок баранины, спросила:
– Кто эта женщина?
– Клэр, – ответила Мэб. – Она всех здесь терпеть не может. Когда-то она была из клана Макензи, но сбежала оттуда. Она уже трижды вдова, и, когда умер ее третий муж, многие думали, что она их убила. Она ненавидит женщин, которые спали со старым лэрдом, особенно тех, кто были его любовницами, когда у него еще была жива жена. Думаю, она снизошла до того, чтобы принести нам еду, только потому, что ей было любопытно на вас взглянуть. Она живет в замке уже почти двенадцать лет. Около десяти лет назад она вышла замуж за Ангуса, конюха, и он до сих пор жив. Так что, мне кажется, ее прежним мужьям просто не повезло.
– Значит, сейчас она Макфингел. А кто такие Макфингелы? Я никогда о них не слышала, и тем не менее они, должно быть, давно владеют этими землями, поскольку их родственник передал их старому лэрду.
– Он был не Макфингел. Клан Макфингелов новый. – Мэб хмыкнула. – Он возник совсем недавно. Правда, образовал его старый лэрд. Он поссорился со своими родственниками и ушел от них, решив образовать свой собственный клан, что и сделал, назвав его своим именем, Фингел приехал сюда за несколько месяцев до смерти своего кузена, но не двоюродного, а очень дальнего, и, похоже, уговорил его сделать себя его наследником. А чтобы кузен не смог отказать ему, женился на его дочери, хотя она была обещана другому. Перед смертью она родила Фингелу сына.
– А как раньше назывался клан? – спросила Фиона и с удивлением увидела, что лицо Мэб исказилось от страха, она даже слегка побледнела.
– Мы не имеем права об этом говорить. Это запрещено.
– Но ведь никто не услышит, Мэб. Мэб покачала головой:
– Не могу. Если старый лэрд об этом узнает, он придет в неописуемую ярость, он мне голову оторвет. Лучше уж считайте, что вы находитесь в клане Макфингелов.
Фионе пришло в голову, что она находится в замке, где нет ни одного нормального человека, а самым безумным является старый лэрд. Она окружена сумасшедшими, сломленными и отверженными людьми. Изгоями и отщепенцами. Однако любопытство ее лишь возросло. До того как она уедет из Скаргласа, она должна узнать, кто такой Фингел Макфингел и почему он поссорился со своими родственниками, решила Фиона, Слабый внутренний голос с издевкой заметил, что ее интерес вызван не злым стариком, а высоким смуглым воином, однако Фиона заставила его замолчать.
Глава 5
Услышав, как открывается дверь, Фиона вскочила. Когда ее поместили в одну комнату с Саймоном, она почувствовала одновременно и облегчение, оттого что будет находиться в безопасности, и почему-то раздражение. Хотя, казалось бы, никаких причин для раздражения у нее быть не могло. Наоборот, с ней обращались как с самой дорогой гостьей: постелили ей у камина мягкий тюфяк, принесли ванну с горячей полой, поставили ее в угол комнаты и отгородили яркой деревянной ширмой, чтобы она могла спокойно вымыться; не опасаясь того, что кто-то к ней зайдет, дали чистую одежду. Фиояа решила, что выглядит очень мило в платье из мягкой шерсти темно-синего цвета, выгодно оттенявшего глаза. Мэб ушла спать в комнату к сыну, Саймон провел спокойную ночь, и сама Фиона тоже хорошо спала. Так что никаких поводов для раздражения у нее быть не могло, за исключением одного: с тех пор как она вышла из-за стола, она не видела своего похитителя. Фиона прекрасно понимала, что скучает по нему, и злилась на себя за собственную слабость.
В комнату вошел Грегор, за ним Мэб.
– Ты такая чистая, детка, прямо смотреть приятно, – с улыбкой заметил он.
Чувствуя, что начинает краснеть, Фиона мысленно выругалась и буркнула:
– Спасибо.
– Как себя чувствует наш раненый? – поинтересовался Грегор и подошел к кровати взглянуть на Саймона.
– Температура у него нормальная, – ответила Мэб, которая уже успела пощупать лоб и щеки парня.
– Ночь у него прошла спокойно. – Встав в ногах кровати, Фиона улыбнулась Саймону, который вспыхнул, когда Мэб откинула одеяло, намереваясь взглянуть на его раны. – Когда я сегодня утром меняла ему повязки и мазала их мазью, мне показалось, что раны не гноятся. А как вам кажется, Мэб?
Легонько приподняв повязку, Мэб взглянула на рану и кивнула:
– Да, никакого гноя нет. Вы должны сказать мне, Фиона, какой мазью пользовались. Похоже, она творит чудеса. – Мэб вновь укрыла Саймона одеялом, и он при помощи Грегора сел в кровати, откинувшись на полушки. – Я принесла тебе воды, бульона и немного сидра, детка. И не морщись, пожалуйста. Ты прекрасно знаешь, что пока тебе нельзя много есть. – Она вопросительно взглянула на Фиону; – Пару дней, верно?
– Да. Сегодня бульон, а завтра, если не поднимется температура, съешь что-нибудь более существенное. Думаю, все будет в порядке. Раны у тебя не очень глубокие.
– Просто царапины, – сказал Саймон. – Скоро я встану с постели.
– Ты не встанешь до тех пор, пока мы с Мэб тебе не разрешим, иначе мы привяжем тебя к кровати. Рана на животе может очень легко открыться. Ты останешься в постели до тех пор, пока она не затянется, и даже после этого ты должен какое-то время вести себя очень осторожно. Она неглубокая, но и царапиной ее не назовешь. Так что скакать я тебе еще долго не разрешу.
– А я и не собираюсь скакать, – проворчал Саймон и, когда все рассмеялись, вздохнул.
– Я принесла тебе микстуру, чтобы рана не болела, – промолвила Мэб, с беспокойством взглянув на Фиону.
Заметив, с каким страхом посмотрели на женщину Саймон и Грегор, Фиона едва сдержалась, чтобы не рассмеяться.
– Он и без микстуры прекрасно проспал всю ночь, Мэб, – поспешно проговорила она. – Правда, может быть, он не чувствовал боли, потому что слишком измучился. Пускай сам решает, пить ему микстуру или нет. – И, увидев, что братья обменялись взглядами, которые постарались скрыть от Мэб, ухмыльнулась.