Успевшие перезарядиться стрелки залпом разрядили свои луки и арбалеты и следом за мечниками и противомагами устремились к вершине холма.
Я, сделав то же самое, закинул арбалет за спину и рванулся вперёд с мечом в правой руке и вскинутой вверх левой, изготовившейся для рунных заклятий.
Первого преградившего путь гвардейца смёл файерболом, второго — копьём из праха. Дальше пошла стандартная рубка, меч на меч, кинжал на кинжал, копьё на копьё… А впрочем, вру. Копейщиков во вражеской ставке не обнаружилось. Не было их и среди штурмовиков. Хлопотное это дело — здоровые дрыны с собой таскать, когда основные опции, с одной стороны, могучая магия, а с другой, внезапность и скрытность.
«Пиратского» типа защита работала хорошо. От несколько опасных ударов она уберегла меня на все сто. А вот у противников защиты от моего клинка не имелось. Я пёр, словно танк, к центру вражеской ставки, где кучковались четверо магов-командующих. Их заслоняли собой полтора десятка гвардейцев. Сзади и сбоку звенела сталь, рычали и матерились бьющиеся насмерть бойцы, вопили-хрипели раненые, то тут, то там вспыхивали и лопались огнешары, воздух гудел от летящих в обе стороны заклинаний…
Наши, несмотря на меньшую численность, мало-помалу брали верх над противниками и охватывали вершину холма с флангов и тыла. Под ударами тяжёлых мечей и рунно-магических молотов рушились наземь и простые солдаты, и растерявшие маг-энергию имперские чародеи не слишком высоких рангов. Пленных не брали. Их просто некогда было брать, да и незачем.
В строй защищающих своих командиров гвардейцев мы вломились, словно слоны в посудную лавку. Не обращая внимания на сыплющиеся слева и справа удары, я размашисто полоснул мечом чью-то перекошенную физиономию, рубанул наотмашь другого подвернувшегося под руку гвардейца, и через миг жиденькая цепочка имперских воинов была окончательно прорвана.
Разобраться с высокоуровневыми магами оказалось не в пример легче, чем с простыми солдатами. Слишком уж эти чуваки надеялись на свою неподвластную другим силу. До такой степени, что даже не думали иметь при себе оружие и не учились с ним обращаться. Это-то их и сгубило. Обычная самонадеянность всякой элиты, почему-то считающей себя неприкосновенной и всемогущей.
В реальности всемогущество оказалось липовым, а неприкосновенность условной.
Коснуться этих придурков и сорвать с них защиту ни одна сволочь мне не помешала. Конечно, они попытались ещё покочевряжиться, отбиться от моего клинка магией, но — тщетно. Никакие заклятья им не помогли. Я просто прирезал их, как кутят, а после, стряхнув с клинка алую кровь, обвёл взглядом окрестности.
Место для наблюдения за сражением наши противники выбрали действительно неплохое.
С вершины холма отлично просматривались и пустоградские стены, и штурмующие их войска, и скопившиеся в низине вражеские резервы, и установленные на пригорках не далее, чем в четырёхстах шагах от холма, баллисты и требушеты, мечущие в сторону города здоровенные камни… Без магии тут, ясное дело, не обошлось. Ведь на такую дальность (около четверти лиги) никакая механика не позволит забрасывать столь тяжёлые грузы. И то, что в обслуге каждой машины имелся маг, пусть и низкого уровня, говорило об этом лучше любых слов.
Захват этой машинерии означал для защитников города многое. Не меньшее, чем уничтожение командной верхушки осаждающей армии и нарушение управления.
В трёхстах шагах справа от нас стояла пыль и гремел бой. Панцирники моей «музы-богини», сцепившись с большим отрядом имперской пехоты, не дали последним прийти на помощь своему командованию и штабу. Рей я отсюда не видел, но знал: она бьётся вместе со всеми, на равных. Труднее всего мне сейчас было заставить себя не скомандовать освободившимся штурмовикам двинуться вниз, направо, туда, где сражалась Рейна…
Слева от разгромленной ставки противника, на примерно такой же дистанции, вовсю ржали кони, слышался по́свист стрел, топот копыт и яростные крики сражающихся. Именно там, по нашему плану, решалось, получится выполнить всё, что задумано, или не получится. А Рейна… она сама мне сказала: «Делай, что должно, а обо мне не волнуйся. Моя удача со мной. Всё будет хорошо. Не оглядывайся…»
Скомандовав штурмовым группам выдвигаться на новый рубеж и уже сделав шаг влево, я всё же не выдержал и оглянулся. Или мне показалось, или над головами сражающихся и вправду взметнулся дракончик, полупрозрачный, видимый только «избранным». На сердце неожиданно ёкнуло, но сразу же отпустило. Глаза моргнули, внезапно появившийся над полем боя дракончик так же внезапно исчез, будто его никогда и не было.