========== 1. Рогатый змей ==========
30 Seconds To Mars, “Attack”
21 февраля, 1927 г.
Кабинет мадам Президент остался неизменным. Даже массивное пресс-папье, изготовленное из дорогого красного дерева и изображающее рогатого змея*, свившего своё туловище в тугие кольца, стояло на столешнице на том же самом месте с точностью до сантиметра.
- Рада видеть вас в добром здравии, Грейвз, - поприветствовала его Пиквери, встав с богато украшенного кресла, когда он ступил из камина на пушистый ковёр, покрытый вычурными узорами. Отряхиваться от золы он не стал – мадам Президент крайне не любила, когда пачкали этот самый ковёр.
- Доброе утро, президент Пиквери, - кивнул он в ответ. Голос всё ещё отдавал хрипотцой, как ни хлопотали над ним колдомедики.
- Как официально, - криво усмехнулась Пиквери. – Присаживайтесь, - пригласила его сесть в мягкое кресло для посетителей. Кресло было таким же кричаще дорогим, как и всё в этом кабинете. Грейвз всегда чувствовал себя здесь крайне неуютно. Излишек деталей декора и волшебных безделушек сбивал с мысли и давил своим количеством.
- Благодарю, - коротко отрицательно качнул головой Грейвз, - но не собираюсь задерживаться у вас надолго. Я и так отсутствовал непозволительно длительное время.
- Не терпится приступить к работе? – мягко спросила Пиквери, продолжая стоять. Словно ей тоже было неуютно. Виной этому было, скорее всего, его присутствие. – Вы же только из Пэвэти**. И в официальном отпуске ещё неделю.
Грейвза охватила неожиданная, еле заметная дрожь, заставившая его взмокнуть, хоть в кабинете и было прохладно. Нет, он больше ни дня не проведёт в лечебнице Пэвэти, работающей исключительно для сотрудников Конгресса. Горькие настойки колдомедиков, которыми им приходилось поить Грейвза зачастую насильно, ещё долго будут вызывать желание аппарировать в другой конец штата. Если уж цепкие эскулапы нехотя разрешили ему выписаться, он больше ни на минуту не вернётся в опостылевшие стены, державшие его взаперти почти два месяца.
- Спасибо, Серафина, но я уже достаточно отдохнул, - тихо произнёс Грейвз. В волшебно созданной тишине кабинета слова слышались отчётливо. - Допусти меня к работе, иначе я проведу остаток жизни в Пэвэти. В крыле для душевнобольных.
По холёному лицу мадам Президент прошла едва заметная судорога. Она сдержанно кивнула.
- Что ж, мистер Грейвз. – Пиквери выдвинула одну из полок своего стола, доставая из неё волшебную палочку, инкрустированную перламутром, фирменным знаком мастера Йонкера***. – Тогда вам пригодится это.
Грейвз с неудовольствием заметил, что его руки всё ещё едва заметно дрожали, когда забирал из украшенных массивными золотыми кольцами пальцев мадам Президент свою палочку.
- Поздравляю с возвращением к работе. Нам всем вас не хватало.
«Врёшь», - отчётливо подумал Грейвз, глядя в её почти до черноты карие глаза. Она и не заметила его отсутствия.
Впрочем, можно ли её винить?
Два месяца назад, после ареста и долгих допросов Грин-де-Вальда, который упорно не хотел выдавать местонахождение Грейвза, его всё же нашли. Относительно невредимого. Относительно живого. Абсолютно не в своём уме.
Никто не мог сказать точно, как долго его держали в заложниках. Грин-де-Вальд не раскололся и не сообщил, как давно подменил главу Аврората, а самому Грейвзу кто-то основательно исправил память, чтобы он не смог сообщить ничего важного коллегам о самом опасном волшебнике своего времени.
Грейвз смутно помнил, как его, истощенного, почти всё время спящего из-за целебных зелий, в первый и последний раз посетила Пиквери.
- Два аврора дежурят у дверей посменно, чтоб он не оставался без надзора ни на минуту, - отдала она приказ голосом, в котором отчётливо слышались накипавшие слёзы. – Докладывать мне о состоянии трижды в день. Если он не выживет - отвечать будете все. Лично передо мной.
Но он выжил.
Едва вновь обретя способность выражать свои желания, он запретил допускать к себе посетителей. Ещё не хватало, чтобы подчинённые видели его в таком жалком и беспомощном состоянии.
Особенно некоторые.
***
Едва выйдя из кабинета президента, Грейвз впервые столкнулся с этим.
Секунду назад все занимались своими делами. Женщины смеялись и болтали, поправляя утренний макияж, мужчины пили первые за день порции кофе, обмениваясь накопившимися за выходные новостями. Но стоило двери хлопнуть за его спиной, как все взгляды сконцентрировались на нём.
Секретарь президента, ответственная Линор, мазнула сдержанной бежевой помадой мимо линии губ. Заместитель Грейвза, коренастый остроглазый Кёртис Вайс****, неловко рассыпал содержимое внушительной стопки папок, но не шелохнулся, чтобы исправить оплошность. Имён остальных работников Грейвз не знал или не помнил, но видел, как побледнели и вытянулись их лица, а во взглядах отразились удивление, неверие, а у некоторых – страх.
На его лице не дрогнул ни один мускул, когда он прошёл мимо застывших, как живые статуи, людей, приветственно кивнув своему заместителю.
Они боятся его. Они всё ещё видят в нём Грин-де-Вальда.
Вот парадокс, когда тёмный волшебник разгуливал в его обличье по этим коридорам, никто не обращал на него внимания. Когда на работу вернулся настоящий Грейвз, эти же люди шарахаются от него, будто он болен драконьей оспой.
«Чтоб вас всех выжгли костры Салема», - кипел Грейвз негодованием под конец невыносимо длинной прогулки по бесконечным коридорам магического Вулворт-билдинг, сопровождаемой пристальным вниманием всех сотрудников Конгресса. Облегчённо вздохнул он лишь тогда, когда дверь его собственного кабинета закрылась, отрезав от всех, оставляя в благодатной тишине и одиночестве.
Почему-то к такой встрече он был не готов. Лучше всего в привычную колею его вернёт работа.
Он не узнавал свой кабинет, его обыскали. Вручную и магически перерыли каждый уголок, не оставив без внимания ни одну вещь. Какое-то время кабинет был местом преступления, потому что Грин-де-Вальд проводил тут большую часть времени, похищенного у Грейвза. А в последние пару месяцев помещение пустовало, обрастая пылью. Всё было перевёрнуто вверх дном, бумаги валялись в беспорядке на полу, зелья из личной коллекции пропали. Очевидно, кабинет собирались привести в порядок к выходу Грейвза на работу, просто не ожидали, что это случится раньше назначенного срока.
Грейвз внимательно осматривал хаос, раскинувшийся перед ним. В голову без спроса забирались банальные рефлексии, шепчущие о том, что то, что он видит перед собой, и есть его нынешняя жизнь. Полнейший бардак. И он не имеет ни малейшего понятия, с какой стороны подступиться, чтобы привести всё в порядок.
Но времени жалеть себя не было. Слишком много всего произошло в магическом мире за время его вынужденного отсутствия. Экстренные совещания с утра до ночи, так, что он жил на одном кофе, разбавленным бодрящим зельем. Ознакомление со всем, что натворил Грин-де-Вальд за время его руководства отделом магического правопорядка. Принятие мер по усилению охраны Конгресса. Ведь в конце концов, самый опасный и тёмный волшебник современности спокойно сидел на всех совещаниях Мерлин знает сколько времени, а никто этого не заметил. Никто! Такого не должно было повториться.
Рутина подхватила его, закрутила в бесконечных буднях, заставляя не думать о том, что с ним произошло.
Первое совещание авроров, что он провёл на следующий день после своего возвращения, прошло несколько… нестандартно. Стоило ему распахнуть массивные двери зала общего собрания и размашистым шагом подойти к вывешенной на стене карте магических Штатов, как его встретили аплодисменты. Вначале Сэм Уоллес*****, широкоплечий массивный аврор, сделал пару громких, уверенных хлопков, эхом отдавшихся в высоком своде зала. Практически тут же его примеру последовали остальные, даря своему настоящему вернувшемуся начальнику смущение и непрошенную радость.
Может, всё наладится скорее, чем он думал.
***
На работе Аврората руководство Грин-де-Вальда, как ни странно, сказалось незначительно. Основательно перерыв воспоминания Грейвза, он выполнял обязанности в точности так же, как это сделал бы сам Грейвз, чтобы не вызвать подозрений.