На это и был расчёт.
Грейвз плотно закрыл за собой двери, бесшумно прошёл по пушистым коврам до роскошного стола госпожи Президент и уселся в ненавистное кресло. Пиквери аккуратно установила дымящиеся палочки в специальные держатели, стоящие на камине, обошла стол и уселась напротив. Не сводя с Грейвза немигающего взгляда, упёрлась локтями в столешницу, разметав широкие рукава мантии по её поверхности, и соединила кончики пальцев, подведя их к своим идеально накрашенным губам.
- Сколько лет мы знакомы? – задала она вопрос, которого Грейвз не ожидал.
- Тридцать, - ответил он после небольшой заминки.
- Сколько раз за эти годы ты смог обмануть меня? – продолжила Пиквери этот странный допрос.
- Ты имеешь в виду меня, или лже-меня? – не упустил возможности уколоть её Грейвз.
В глубине карих глаз госпожи Президент загорелись до боли знакомые недобрые огоньки. Кажется, сейчас ему придётся туго.
- Вчера вечером из Пэвэти прилетел филин с письмом, - продолжила она, игнорируя его риторический вопрос. – В нём сообщалось, что глава отдела магического правопорядка, Персиваль Грейвз, позавчера ночью был доставлен к ним в предсмертном состоянии с отравлением ядом докси.
Кажется, Матоака нашла способ отомстить ему за невыполнение лечебных предписаний.
- Объяснишься? – спросила Пиквери, слегка прищурив правый глаз. Этот неосознанный жест она совершала, когда старалась подловить собеседника на лжи.
Грейвз слегка откашлялся, стараясь скрыть смущение. «Ты и вправду думал, что это происшествие останется для неё тайной?», - ехидно спросил волшебника внутренний голос.
Он действительно никогда не мог обмануть её. Грин-Де-Вальд должно быть невероятно искусный лжец, раз ему удавалось водить Пиквери за нос долгое время.
- На самом деле, я хотел выслушать твои объяснения, - дерзко ответил он давней подруге, играя с огнём. Ведь лучшая защита – это всегда нападение.
Брови Пиквери поползли наверх к бархатному тёмному тюрбану, украшенному изящной золотой брошью.
- Почему мои авроры, находясь под твоим началом, не выполнили весь протокол осмотра места происшествия? – Грейвз откинулся на спинку пыточного кресла, стараясь принять хоть какую-то позицию превосходства. – Он кишел волшебными паразитами! По стандартам, необходимо было провести зачистку. На нас с аврором Голдштейн напал боггарт и целый рой докси. На самом деле, это чрезвычайное везение, что в данной ситуации удалось отделаться столь малой кровью.
Пиквери неожиданно улыбнулась.
- Значит ты рад, что я настояла на том, чтобы тебя сопровождал аврор? – хитро глядя на Грейвза, уточнила мадам Президент.
Грейвз усмехнулся ей в ответ.
- Всё же не зря я голосовал за тебя, - покачал он головой. – Только ты способна так ловко повернуть любую невыгодную ситуацию в свою пользу.
Они рассмеялись, с облегчением ощущая, как напряжение, висевшее между ними с того самого момента, как он вышел на работу после пленения, наконец растворялось.
- Что тебе удалось вспомнить? – вернулась к деловому тону госпожа Президент.
Грейвз задумчиво потёр бровь, избегая её прямого взгляда.
- Немногое, - наконец ответил он. – Мужской голос, угрозы. Он велел мне поддаться зелью, иначе причинит вред моим… знакомым, - замялся Грейвз под настойчивым вниманием Пиквери. – Упоминал, что применял ко мне Непростительное. Вот и всё, - развёл руками волшебник, понимая, насколько эти данные были ничтожны.
Пиквери молча поставила перед ним хрустальный флакон. Он должен был поместить в него воспоминания, которые пробудил в нём боггарт.
- Зачем? – остро взглянул на женщину Грейвз. – Кому нужна такая мизерная информация?
Он не хотел, чтобы Пиквери услышала, что голос упоминал Тину. Серафина сразу поймёт, почему Грин-Де-Вальд выбрал в качестве объекта для угроз проблемного аврора. Каким бы давним другом она ни была, о его слабостях лучше не знать никому.
- Ситуация принимает скверный оборот, - откинулась на спинку своего роскошного кресла мадам Президент. – Фоули надоело ждать, когда мы выдадим Грин-Де-Вальда. Он привлёк к вопросу Международную конфедерацию магов. Требует депортировать заключённого в Британию. Час назад я получила решение Конфедерации. Они дают нам пять дней. Либо мы предъявляем Грин-Де-Вальду серьёзные обвинения, которые дадут нам возможность казнить его, либо будем вынуждены выдать заключённого англичанам.
Грейвз встал с отвратительно мягкого кресла и с облегчением прошёлся по кабинету до окна. Нью-Йорк за волшебным стеклом жил своей повседневной жизнью. Дороги рассекали шумные творения Генри Форда*. По тротуарам бегали юркие мальчишки, приставая к прохожим с предложением купить газету. Дамы прохаживались под локоток с мужчинами. Чистое апрельское солнце било яркими лучами по глазам. И ничего не напоминало о зимних ужасах, рушивших улицы Манхэттена.
- Какие обвинения мы можем предъявить ему сейчас? – наконец отозвался Грейвз.
- Только те, которые можем доказать воспоминаниями очевидцев, - вынула объёмную папку из стола Пиквери. Пошуршала жёлтыми хрусткими листами, исписанными секретарём, и нашла нужный. – Провокационные речи, призывающие нарушить Статут о секретности. Нападение на сотрудников отдела магического правопорядка. Нападение на Президента. Нападение на британского волшебника. Единичное доказуемое похищение внешности главы отдела магического правопорядка. Всё, - Пиквери захлопнула пухлую папку и вернула её в стол.
Грейвз взглянул на неё с недоумением.
- Но он же выдал вам место, где держал меня! Разве это не доказывает его причастность к похищению?
Волшебник отчётливо ощущал, что упускает какие-то важные детали, отчего картина происходящего не хотела становиться полной, зияя пустыми пятнами недостающих данных.
- Не совсем, - устало потёрла виски мадам Президент.
- Хорошо, - продолжил Грейвз, примиряясь, что информацию ему не дадут. – Но нападение на главу Конгресса – разве этого мало?
- Конфедерации мало, - вздохнула она, глядя в пространство. - Я жива и здорова, так что для них это неважно.
Удушающий фимиам затопил всё помещение, пробудив мучительную мигрень. Пиквери встала и подошла к Грейвзу, вновь смотревшему невидящим взглядом на город за окном.
- Помнишь, как на пятом курсе Филомэль Куахог** исхитрилась напоить тебя Амортенцией***? – спросила она, мягко коснувшись рукава его белоснежной рубашки.
Грейвза настолько удивил вопрос Президента, что его внимание безраздельно обратилось к ней.
- К чему ты вспомнила этот случай? – наконец выдавил он из себя, чувствуя, как щёки постепенно залил предательский жар смущения.
Серафина откровенно веселилась, вспоминая позорное поведение Грейвза под приворотным зельем.
- Когда действие зелья сошло на нет, ты заявил, что не помнишь ничего из того, что натворил, - улыбалась она воспоминаниям. – Тогда я спрятала твою любимую игрушку, скульптурку золотого сниджета**** и сказала, что, должно быть, ты потерял её, пока носился по всему Ильверморни, стараясь доказать Филомэль, насколько сильно в неё влюблён.
- Это была не игрушка, а семейная реликвия! - буркнул Грейвз, вновь отвернувшись к окну в надежде, что Пиквери не заметила, как сильно он покраснел. – Она принадлежала маме.
- К тебе тут же чудесным образом вернулась память, - наконец рассмеялась мадам Президент, видя, как краска залила шею аврора. – И ты в точности воспроизвёл весь маршрут, по которому бегал за девушкой, чтобы найти свою реликвию.
- Она тогда сама пожалела, что додумалась использовать это зелье, - улыбнулся ей в ответ волшебник, не в силах больше сохранять серьёзное выражение лица.
Два высокопоставленных мага залились весёлым молодым смехом, вспоминая события давно минувших дней.
- Позволь мне помочь тебе вспомнить, - отсмеявшись и утерев выступившую от смеха влагу в уголке глаза, сказала ему Пиквери. – В тот раз у меня это неплохо получилось.