- Может просто потому, что в тот раз я ничего и не забывал? – всё ещё улыбался Грейвз.
- Колдомедики сказали, что действия всех заклятий и зелий, которыми тебя подвергли люди Грин-Де-Вальда, чтобы ты всё забыл, можно побороть, - глядя ему в глаза, убеждала госпожа Президент. – Надо только не сдаваться.
Грейвз кивнул, поддавшись уговорам Пиквери. Он вспомнит всё, что ей надо, как бы его не страшили эти воспоминания.
- Начнём с начала, - победно улыбнулась мадам. – Какое событие ты помнишь последним, до того, как очнулся в Пэвэти?
Грейвз ненадолго замолк, но потом, уверенно взглянув на старого друга, ответил:
- Рождество с сасквотчем.
________________________________________
*Имеются в виду первые конвеерные автомобили производства “Ford Motor Company”.
**Филомэль Куахог - одна из предков Сэмюэля Дж.Куахога, президента МАКУСА с 2014 г. (имя девушки придумано, информация о президенте взята с Pottermore).
***Амортенция - очень мощное приворотное зелье, которое создаёт непреодолимое влечение к тому, кто сварил зелье.
****Золотой сниджет - очень редкий охраняемый вид волшебных птиц. Крохотная, совершенно округлая птичка, которая очень быстро летает. В самых первых вариантах игры в квиддич её выпускали вместо привычного сейчас снитча. Игра длилась до того момента, как ловец поймает и убьёт сниджета. Потом маги признали этот обычай жестоким и создали снитч по образу и подобию птицы. Но популяция истребляемых веками существ до сих пор находится на грани вымирания (из книги Н. Скамандера).
========== 9. Сасквотч ==========
Hurts, “All I Want for Christmas Is New Year’s Day”
24 декабря, 1923 г.
Исключая годы службы в Европе, каждое Рождество Грейвз проводил одинаково – у пульта. Впрочем, как и любой другой праздник. Тёмным магам было совершенно плевать на то, что в календаре существуют красные дни. Наоборот, им было сподручнее проворачивать свои незаконные операции когда люди расслаблены и настроены развлекаться. Поэтому все подразделения департамента магического правопорядка в эти дни напряжённо ждали, когда лампочки их пультов загорятся ярко-красным. Ожидания обычно не оказывались напрасными.
Рождество 1923 года в этом плане почти ничем не отличалось от остальных.
Как и её предшественники-президенты, Пиквери, как глава Конгресса, также встречала каждое Рождество на работе. Её окружали дежурные волшебники, которым приходилось быть в здании по долгу службы, и те сотрудники, для которых МАКУСА был единственной семьёй.
Грейвз относился и к первым, и ко вторым. Раз ему всё равно не для кого было наряжать каждый год традиционную ель, так почему было не дать эту возможность семейным аврорам?
В Аврорате у пульта во все праздничные дни сидело четверо волшебников: Грейвз, такой же бессемейный, как и начальник, аврор Канг, и парочка авроров-новичков. Надо же было юнитам прочувствовать все прелести службы, которую они для себя избрали.
В тот год состав был несколько иным. Один из двух поступивших на службу молодых авроров неделей ранее словил проклятье тёмного мага и встречал Рождество в лечебнице, под неусыпным наблюдением дежурных колдомедиков.
Грейвзу пришлось решать, кого из семейных авроров лишить праздника в кругу родных. Вайс уже отбыл в Канаду, где жила большая часть его родственников. У близнецов Медина умирала мать. Возможно, это был их последний совместный праздник. Служебный роман Фишера и Вульф перерос в брак. Для них этот праздник был, наоборот, первым семейным.
Разумные рассуждения не помогали Грейвзу решить этот вопрос, поэтому он просто закрыл глаза и ткнул кончиком палочки в пергамент со списком подчинённых. Осторожно приоткрыл один глаз.
Кончик палочки указывал на выведенное каллиграфическим почерком Грейвза имя аврора Уоллеса.
У Сэма и его жены Сесилии пару месяцев назад родился первенец. Грейвзу очень не хотелось лишать малыша отца в первое в его жизни Рождество, но кому-то нужно охранять спокойствие Нью-Йорка, верно?
Как ни странно, Сэм был не очень огорчён перспективой провести праздник в штабе, а не с женой и новорождённым сыном. Или дочкой? Грейвз никак не мог запомнить.
Главный аврор лишь облегчённо вздохнул про себя, слегка недоумевая от реакции Уоллеса. Всё-таки, ему никогда не понять этих семейных людей. Родись у него мелкий крикливый младенец, он бы старался провести с ним каждый свободный момент. В конце концов, уход за ребёнком не мог быть страшнее ежедневной борьбы с тёмными магами и чиновниками Конгресса.
В одиннадцать ночи двадцать четвёртого декабря Грейвз проверил состав дежурного магического патруля, следящего за порядком на улицах, связался с группой скучающих обливиаторов*, переоделся к торжеству и направился к общему залу за своими аврорами.
- Я не буду сидеть у пульта! – донёсся до него возмущённый голос Уоллеса из дежурной будки. – Я остался тут на Рождество не для того, чтобы полировать задницей кресло! Руби** еле отпросилась у своей деспотичной мамаши, чтобы быть на празднике со мной. Ты же понимаешь?
- Нет, - хладнокровно отозвался Канг, перевернув страницу книги. «Последняя схватка сасквотчей»*** прочёл Грейвз название на обложке.
- О чём спор? – спросил он коллег.
Стоявший к нему спиной Уоллес вздрогнул – не услышал, как подошёл начальник. Канг не поднял взгляда от увлекательных подробностей Великого восстания сасквотчей.
- Уоллес отказывается оставаться у пульта, - ответил он Грейвзу, вчитываясь в строки. – Хочет идти с вами на торжество.
Теперь стало понятно, почему Уоллес не был против праздничного дежурства. Причиной тому оказалась рыжая Руби из отдела волшебных палочек. Грейвз лишь поджал губы. Нет, ему никогда не понять этих семейных.
- Тогда придётся тебе посидеть тут, Оуэн, - ответил он Кангу, стараясь не смотреть на Уоллеса с осуждением. – Не будем лишать Сэма подарка от Санты в юбке.
Канг и бровью не повёл, но Грейвз знал сокурсника лучше остальных: во взгляде Оуэна на секунду мелькнуло веселье. Уоллес, уже одетый в нарядный смокинг, покраснел, как Китайский огненный шар, но ничего не ответил шефу.
Из бокового подсобного помещения раздался звук удара и сдавленное ругательство. Мужчины переглянулись. Грейвз бросил на Канга вопросительный взгляд, но боевой товарищ лишь неопределённо дёрнул плечом: мол, сам разбирайся. Грейвз устало вздохнул и, подойдя к двери, деликатно постучался.
- Я сейчас, подождите ещё немного! – ответил звонкий девичий голос. – Раздери тебя пикси! – донеслось до Грейвза раздражённое восклицание. - Ой, это не вам! Застёжки не поддаются!
Грейвз подавил смешок.
- Голдштейн, вы волшебница или кто? – придав своему голосу строгости, спросил он.
За дверью воцарилось молчание.
- Тут тесно, - наконец сконфуженно ответила новоявленная аврор. – Нет места для заклинания.
Уоллес закатил глаза к потолку. Канг спрятал редкую улыбку за переплётом книги.
- Выходите, - приказал Грейвз.
За дверью раздалось шуршание, в котором угадывалось замешательство.
- Отвернитесь, пожалуйста, - тихо попросила Тина.
Едва трое мужчин демонстративно отвернулись, как раздался щелчок замка и последовавший за ним скрип несмазанных петель двери.
- Повернитесь спиной, - обратился Грейвз к Тине, глядя как Уоллес раздражённо поправил запонки. За его спиной смущённо засопели.
Всё так же стараясь не смотреть на девушку, Грейвз повернулся корпусом к ней и нащупал стройный ряд металлических застёжек, вшитых в невесомую ткань платья. Парочка нижних была скреплена, до остальных колдунья не дотянулась. Нечаянно провёл шершавыми пальцами по гладкой нежной коже девушки, заставив её вздрогнуть, а себя – слегка покраснеть.
Поняв, куда следует направить заклинание, Грейвз одним взмахом палочки застегнул строптивые металлические крючки. Тина ещё раз вздрогнула и невнятно поблагодарила его, смущённо поправляя красиво закрученный локон причёски за ухо.
- Сколько вам повторять, Голдштейн, тренируйте свои навыки беспалочковой магии, – всё так же строго отчитал девушку Грейвз, надеясь, что никто из авроров не заметил румянец на его щеках.