Звук раздался с другой стороны парка, скрытой от взгляда авроров широкой разлапистой елью. Грейвз аппарировал туда, где творились беспорядки. Тина, вязнущая каблуками праздничных туфель в сугробе, последовала его примеру.
Открывшееся зрелище пробудило в авроре ярость.
Первое, что бросалось в глаза – огромный, выше человека на три головы, сасквотч, молочно-белая длинная шерсть которого была измазана чем-то тёмным, блестящим во всполохах магии. Он ревел и крушил всё, что попадало под руку: скамьи, маленькую деревянную торговую будку, ограду катка, превратившуюся в груду обломков, лёд под ногами, испещрённый узором трещин.
Перед ним стоял молоденький маг, одетый в форму патрульного и дрожащим голосом выкрикивавший заклятья. Из кончика его палочки вылетали неровные вспышки Ступефай и Экспульсо, ни одно из которых, впрочем, не попадало в сасквотча, только ещё сильнее зля существо.
За спиной зверя стояла семья, в которых Грейвз сразу определил немагов: они кричали от ужаса и ни у одного в руке не было палочки. Отец семейства прикрывал спиной женщину и двоих детей: девочку и мальчика. Лучи некоторых из заклятий патрульного попадали в лёд у их ног, взрывая его в мелкое крошево.
Грейвз направил палочку на взбешённого сасквотча, связывая его невербальным Инкарцеро. Существо, не способное разорвать путы, тяжело рухнуло на толстый лёд, украшая его дополнительной сетью трещин. Спешащая за ним, то и дело поскальзывающаяся, Тина связала тем же заклятием немагов.
- Не трогайте Гарри,**** он не хотел никому зла! – закричала девочка, глядя на явившихся на подмогу патрульному авроров.
Грейвз коротким взмахом палочки и невербальным Силенцио заставил немагов и ревущего сасквотча молчать.
- Докладывай, - мрачно хмуря брови, велел он парнишке-патрульному.
Кажется, увидев самого главу отдела магического правопорядка, патрульный перетрусил ещё сильнее, чем при виде взбешённого сасквотча.
- Я… Я… п-патрулировал свой район, - изрядно заикаясь, выдавил он из себя. – Услышал крики детей немагов, прибежал проверить обстановку. А т-тут этот. – Дрожащий палец указал на сасквотча, чья шерсть была измазана замёрзшей кровью. Теперь, когда он лежал не шевелясь, это можно было разглядеть.
Ни патрульный, ни не-маги не были ранены, значит, кровь принадлежала самому существу. Очень плохо. Придётся объясняться с представителями сасквотчей Восточного побережья. После Великого восстания отдел магических популяций особенно сильно зверствовал по поводу причинения увечий этим существам. Никто не хотел повторения восстания, когда целая армия этих созданий разнесла здание бывшего Конгресса на кирпичики и выдала существование волшебного мира целому городу немагов.
- Вызывал подмогу три раза, никто не отозвался. Тогда отослал сигнал в Аврорат и постарался оглушить зверя, но не получилось, - сбивчиво завершил доклад волшебник.
Тут с хлопком аппарации за спиной Грейвза, наконец, возник аврор Канг. Оглядел место побоища, связанное существо и немагов, трясущегося патрульного и стучащую зубами от холода Тину. На его лице не дрогнул ни один мускул. Подошёл к девушке и накинул на её плечи своё пальто, получив в ответ тихие слова благодарности.
Девочка не-маг отчаянно надрывалась в безмолвном крике, силясь что-то сказать Грейвзу. Тот опрометчиво снял с неё заклятье немоты и в следующее мгновение чуть не оглох от визга. Девочка не ожидала, что получит право голоса, и её безмолвный крик превратился в настоящий. Обрадовавшись тому, что может говорить, она зачастила.
- Гарри хороший, он не хотел никого пугать! Мы с ним играли на катке, а потом этот мужчина с палочкой напал на Гарри! Он просто защищал нас от незнакомца!
Грейвз не верил своим ушам: девочка не-маг заступалась за сасквотча!
- Как ты сказала его зовут? – переспросил он, указывая кончиком палочки на лежащего зверя.
- Гарри! – ответила девочка, проливая горькие слёзы.
- Откуда вы его знаете? - обратился он к главе семейства, снимая с него Силенцио.
- Летом ездили в Бэар Маунтин и нечаянно сбили, - ответил мужчина хриплым голосом, не сводя с существа взгляда, полного страдания. – Забрали к себе, чтобы выходить, а он потом не захотел уходить. Не причиняйте ему зла, ради Бога. Он действительно не хотел никого пугать. Просто защищал нас.
Грейвз потёр переносицу. От всего, что он увидел и услышал за последние пять минут, у него ощутимо разболелась голова.
- Канг, забери сасквотча в камеру для существ. Разберёмся с ним утром, - приказал он аврору.
Канг молча аппарировал, забрав оглушённое существо с собой.
- Тина, вызывай обливиаторов, - велел он девушке, зябко кутавшейся в уменьшенное ей по размеру пальто Оуэна. – Этим не-магам придётся исправить воспоминания за полгода или больше.
- Не волнуйся, - мягко успокаивала Тина плачущую девочку, посылая патронуса обливиаторам. – С Гарри всё будет хорошо, его вылечат и отправят домой к таким же, как он. А ты просто ничего не вспомнишь.
Девочка заревела в голос. Да, Тина, утешитель из тебя не очень. Звук больно резанул по и так пульсирующим мозгам Грейвза, и он вновь наложил на девочку Силенцио.
- Ты, - хмуро глянул он на бледного патрульного. – Имя и номер удостоверения.
Парнишка ответил ему, заикаясь пуще прежнего.
- Где твой напарник? Разве я не сказал ясно: патрулировать парами? – продолжал грозно хмуриться Грейвз.
- Он… он в «Слепой свинье», - ответил патрульный. – Сказал, если что - звать его. И… И не отозвался, когда я посылал за ним.
Пиквери всё же была права: он распустил своих подчинённых. Держал авроров в ежовых рукавицах, обращая на остальные подразделения департамента внимание лишь при необходимости. За что и расплатится, можно не сомневаться. Назавтра многие патрульные останутся без работы.
- С Рождеством вас, мистер Грейвз, - тихо сказала Тина, разрывая повисшую тишину. Грейвз взглянул на циферблат карманных часов: одна минута первого.
- И вас с Рождеством, Тина, - ответил он грустной девушке, глядевшей с состраданием на захлёбывавшуюся немыми рыданиями девочку.
***
07 апреля, 1927 г.
Грейвз вытянул длинную серебристую нить кончиком палочки из виска и аккуратно поместил её в хрустальный флакон. Воспоминание взвихрилось облаком, закручиваясь в тесном сосуде.
- Это всё? – поинтересовалась Пиквери.
- Следующее, что я помню – больница, зелья, лечебные заклинания и прочие неприятные моменты выздоровления. Самого плена в памяти нет, - ответил Грейвз, глядя, как апрельское солнышко играет лучами в камнях на массивных золотых кольцах мадам Президент.
- А нашли мы тебя двадцать пятого декабря двадцать шестого года, - задумчиво пробормотала Пиквери. – В твоей памяти нет трёх лет. Может, Грин-Де-Вальд играл твою роль все эти годы. За это время он узнал много конфиденциальной информации Конгресса. Нам придётся очень туго, если он решит выдать её британцам. Ни при каких обстоятельствах нельзя отдавать его им.
Грейвз задумался, что волновало Пиквери больше: то, что его, возможно, три года подряд пытал сумасшедший тёмный маг, или то, что он шпионил все эти годы в МАКУСА и мог слить информацию Министерству магии Британии?
На столе мадам Президент перед Грейвзом закрутилось серебристое облако, принявшее вид маленькой пушистой лисички, глаза которой терялись среди серебристого меха.
- Нижние уровни, камеры волшебников, код оранжевый, - отчиталась она голосом аврора Голдштейн и, взметнувшись серебристой пылью, исчезла.
________________________________________
*Обливиаторы - стиратели памяти, группа специально обученных волшебников, относящихся к отделу магических происшествий и катастроф.
**Вся ситуация с Сэмом, его женой Сесилией (хотя в фильме она, возможно, его девушка), и Руби воссоздана из того момента, когда Куинни в своём шантаже упоминает их имена.