В такое убежище очень рано утром (или поздно ночью) однажды заглянул Белый и скомандовал:
— А ну, подъём!
— Что случилось, командир? — поинтересовался Джабба, высунув ноги из спальника и нашаривая калиги.
— Готовимся двигаться вперёд, занимать новые позиции, — ответил командир. — Быстро!
— Э-э-э-э…, — проскрипел Наг. — Вот так пидарунок.
Это он опять пытался говорить на урук-хайском.
— Не пидарунок, а подарунок, — поправил его гном. — Пидарунок — это другое.
— А что нам за это будет? — уже обращаясь к Белому. — Будем штурмовать позиции врага.
— Нет. По оперативной информации, противник оставил свои позиции, — ответил Белый. — Так что всё нормально! Отставить ссаться в штаны!
— Есть отставить ссаться в штаны! — браво ответил гном, подыгрывая своему командиру.
— Но концентрации не терять, — продолжил Белый. — Противник отходит, чтобы избежать окружения. Мы занимаем оставленный им посёлок. Сильного сопротивления не ожидается. Но нужно быть на чеку. С нами даже будет известный герой Мей-дана.
И действительно! Выйдя на поверхность, мы застали не только рассвет, озаряющий небо красным свечением где-то на востоке, но и человека, знакомого нам по сцене на площади во время революции. Именно он своим истеричным монологом призвал людей не идти на мирные переговоры, в то время как по толпе, переносимые руками, плыли открытые гробы его побратимов. Зрелище, надо сказать, сюрреалистичное. Возможно поэтому позывной у него был Кача,но точно не из-за фамилии, которая звучала довольно по-свински.
Кроме этой “звезды хрустального шара” и остальных членов нашего отряда, как и мы, готовящихся к выступлению, нас встретили сделанные на заказ Белого повозки. В общем, обыкновенные грузовые, но обшитые листами железа. Отчего они сами напоминали боевых монстров. А ещё у них под брюхом болтались приваренные железные цепи.
— Это ещё зачем? — удивился я.
— Затем, чтобы тебе работы было поменьше, — ответил Белый.
— Мы будем прятаться за повозками, — пояснил он в ответ на мой вопросительный взгляд. — А противник может стрелять вниз по асфальту. Так вот, цепи нужны, чтобы стрелы не рикошетили от дороги и не перебили нам ноги. Ясно?
— Ясно, — ответил я.
— Самострел берёшь? — спросил у меня Белый.
— Нет, командир, ты же знаешь, я — хиллер, — ответил я. — Моё дело не убивать, а спасать. К тому же, это запрещено военными конвенциями.
— А, — пожал плечами командир. — Ну, как знаешь. Всё же на опасное дело идём. Мало ли, что. Конвенция конвенцией, а реальная война — дело другое.
— Стройся! — скомандовал Белый, когда все его бойцы вылезли из своих нор.
Мы кое-как построились.
— У меня для вас подарок! — объявил Белый. — Конфетка для мальчиков, которые вели себя хорошо.
С этими словами он достал какой-то пакет, раскрыл его и выложил на ладони несколько продолговатых капсул не красного, не синего, а просто белого цвета.
— Это волшебная таблетка, — рассказывал он, проходя по строю и вкладывая по одной каждому бойцу в руку, — глотайте, не стесняйтесь. Это вам вместо утреннего кофе. Придаёт бодрости и сил на весь день. Или даже два. Сон, как рукой снимет.
Я проглотил свою, запив водой из фляги. Но ничего особенного не почувствовал.
В этот момент у Нага зазвонил палантир. Он поднёс его к лицу.
— А?! Что?! Да, я! — раздражённо ответил он. — Что!? Да вы совсем охренели?!
На эмоциях он явно забыл, что твёрдо решил говорить по урук-хайски.
— Вы вообще знаете, где я?! Вот вернусь, бошки вам откручу, упыри!
— Кто это? — спросил гном, когда Наг закончил разговор.
— Коллекторы, — раздражённо пожал плечами Наг. — Даже сюда звонят, черти.
— Чего ждём, командир? — выкрикнул кто-то нетерпеливый из строя.
— Ждём подкрепления, — ответил Белый. — Сейчас к нам подойдёт единорог.
Где-то в далеко послышалось низкое ворчание. А спустя несколько минут перед нами, выдыхая клубы чёрного дыма, остановился единорог, к крупу которого было привязано несколько брёвен, видимо готовых помочь ему преодолеть какое-то препятствие в виде развороченного лапами таких же монстров и раскисшего от дождей чёрнозёма.
Кроме того, на боку единорога имелся крест, составленный из четырёх белых изогнутых под прямым углом, но не соединённых между собой линий. Такие малевали на своих монстрах дунэдайн, когда пытались захватить нашу тогда ещё общую с роханцами родину.