— Но Дэйзи слышала шум мотора.
— Все правильно. Она слышала машину Джоан Гарланд. Это произошло попозже, но в сложившейся ситуации трудно требовать от нее особой точности. После того как убийцы ушли, а она ползком добиралась до телефона, она услышала шум заведенного мотора.
— Наверное, вы правы. А те двое могли так и уйти незамеченными?
— Этого я не говорил. Один человек их видел: Энди Гриффин. Он был в тот вечер в своей норе, укладывался на ночь, вот он-то их и увидел. Причем достаточно близко, чтобы узнать. Ну а после попытки шантажировать их — или одного из них — закончил свой путь на суку.
После отъезда Бердена с Дженни Уэксфорд тоже стал подумывать, не пора ли и им собираться. Бердены уже припаздывали, няньке придется задержаться еще на четверть часа. Близилось одиннадцать.
Дора, вместе с ватагой других женщин под предводительством Сильвии, отправилась осматривать дом. Договорились держаться во время экскурсии тихо, чтобы не разбудить мальчиков. Уэксфорд решил не выяснять у Сильвии, есть ли у нее сведения о сестре, поскольку боялся спровоцировать приступ ревности и обиды. Если допустить, что Сильвия и вправду довольна новым домом и настоящим образом жизни, то не исключено, что она ответит ему как разумное существо. Но если нет — а он не мог поручиться за настроение дочери этим вечером, — она обернет вопрос против него, обвинив, как и прежде, в предпочтении младшей сестры. Обойти щекотливый момент ему удалось, обратившись к Нилу.
Понятно, тот не имел ни малейшего представления, давно ли Сильвия говорила с Шейлой, весьма смутно догадывался об отношениях последней с каким-то романистом, о котором раньше вообще не подозревал, и уж вовсе понятия не имел о том, что отношениям этим пришел конец. Сам того не подозревая, он заставил Уэксфорда почувствовать себя дураком. Пробормотав нечто невнятное в духе, мол, не беспокойтесь, все утрясется, он наскоро извинился, сказав, что пора подавать кофе.
Дора, вернувшись, заметила, что может повести машину, если ему захочется выпить чего-нибудь крепкого. Нет-нет, спасибо, попешил отказаться Уэксфорд, уверив, что после двух бокалов минеральной никакой алкоголь не нужен. Может быть, им пора?
Они стали на редкость осмотрительны с этим своим трудным ребенком, взвешивали каждое слово, боясь обидеть ее. Гости начинали уже расходиться. Только самые стойкие, из полуночников, решили задержаться подольше. Они терпеливо ждали, пока закончится обмен любезностями на прощание с теми из гостей, кто все же решился уйти, а также раздадут пальто всем прочим.
Наконец настал черед Уэксфорду поцеловать дочь в щеку, поблагодарить за прекрасный вечер и попрощаться. Сильвия тоже поцеловала его в ответ, нежно и тепло обняла на прощание. Он подумал, что Дора слегка перегнула, пожелав дочери «счастливого дома» — ну что это за выражение! Хотя чего не сделаешь, чтобы угодить.
Домой можно было возвращаться двумя маршрутами: либо через Майфлит, либо дать крюка чуть севернее или чуть южнее, более длинным путем через Помфрет-Монакорум. Он выбрал объездной путь, хвастливо называвшийся прекрасно освещенным двусторонним шоссе, на самом же деле — чистейшая «колыбель для кошки», сотканная из узких улочек-головоломок, в которых, прежде чем найти правильную ниточку-направление, придется здорово поломать голову.
Ночь выдалась темная. Луны не было, а звезды скрылись под плотным покрывалом туч. Здешние жители вели в этих местах кампанию против уличных фонарей, и в этот час улицы казались необитаемыми, дома утопали во тьме, разве что случайно пробивалась наружу узенькая полоска света из-под низко опущенных штор, давая знать, что где-то ворошится еще какая-то ночная птаха.
Дора первой услышала рев сирен, за мгновение до него.
— Опять вас жребий влечет? В середине-то ночи?
Они мчались по длинному обсаженному деревьями
шоссе, бегущему между строениями. С обеих сторон шоссе защитными стенами возносились дорожные насыпи. Темную аллею зеленоватым сиянием освещали лишь огни его автомобиля.
— На этот раз не нас, — ответил он. — Это пожарные.
— Откуда ты знаешь?
— Другой вой сирены.
Звуки все нарастали, и на мгновение он решил, что навстречу, лоб в лоб, летит какой-то локомотив. Уэксфорд уже было сбросил скорость, стараясь возможно ближе прижаться к обочине, как обрушившаяся внезапно тишина подарила прозрение: источник шума, пожарный насос, находится где-то впереди, на другой дороге.
Автомобиль набрал скорость, вырвавшись из желоба насыпей, образовавших неприступный бастион, плотных зарослей кустарника и деревьев, из колодца темноты к свету. Дорога стала шире, и пред ними открылись равнинные просторы, то тут, то там чередующиеся с холмами. Небо впереди полыхало алыми красками. Над горизонтом, пробиваясь сквозь скопления туч, нависла красноватая дымка, как над крупным промышленным городом. Но города не было.
Снова завыла сирена.
— Похоже на Майфлит, — сказал Дора. — Совсем рядом. Там пожар?
— Скоро увидим.
Он понял, что произошло, еще до того, как увидел своими глазами. Во всей округе это был единственный дом, крытый соломой. Сияние усиливалось, набирало мощь, из дымчато-ржавого постепенно становясь алым, пока небо само не заполыхало огнем, превратившись в раскаленное пространство между пылающими углями. Потом они услышали гул. Потрескивающий, причмокивающий, ритмичный гул пожирающего пламени.
Чуть дальше дорога оказалась перекрыта. Они увидели пожарные насосы и пожарного со шлангом, который заливал огонь какой-то жидкостью, похожей на воду. Шум огня напоминал морской прибой, с грохотом обрушивающийся на прибрежную гальку во время шторма и с шумом откатывающий обратно. Он оглушал, лишал возможности говорить, расспрашивать о пожаре, о жадном, стремительно рвущемся ввысь пламени.
Уэксфорд вышел из машины. Перешагнул через ограждение. Один из охранников бросился наперерез, требуя вернуться на шоссе, пока не узнал его. Уэксфорд тряхнул головой. Весь этот гам не перекричишь, не стоит и пытаться. Огонь неиствовал, как в разведенном очаге жилища великанов, жар достигал уже и этого места, лишая воздух прохлады и влаги.
Уэксфорд смотрел на огонь не отрываясь. Он подошел настолько близко, что, казалось, вот-вот обожжет лицо. Несмотря на недавний дождь, слишком немощный, солома заполыхала, словно бумага. В сполохах яростного урчащего пламени — там, где еще оставались, — проглядывали потемневшие потолочные балки. Дом в одно мгновение превратился в пылающий факел с живым языком пламени, схожим — в жадности и решимости, в страсти пожирать и разрушать — с диким животным. Искры взмывали высоко в небо и, плавно пританцовывая, падали вниз. Огромный горящий ком, кусок полыхающей соломы, отскочив от крыши, ракетой взметнулся ввысь и, вращаясь, полетел в их сторону. Уэксфорд быстро втянул голову в плечи и увернулся.
Только что полыхавший ком теперь тихо дотлевал у его ног. Уэксфорд обратился к пожарному:
— В доме кто-нибудь есть?
От необходимости отвечать того избавила подоспевшая машина «скорой помощи». Уэксфорд видел, как Дора разворачивает автомобиль, чтобы освободить проезд. Пожарный снял ограждение, пропуская «скорую» к дому.
— Бессмысленно было пытаться, — наконец отозвался он.
Уэксфорд заметил вдали другой автомобиль — «моррис-гэраджиз» Николаса Вирсона. Сбавив скорость, машина остановилась поблизости, неохотно подчинившись воле водителя, ударившего по тормозам, переключившего передачу и нажавшего на ручной тормоз. Прежде чем совсем остановиться, она еще пару раз дернулась и подпрыгнула. Выскочив из автомобиля наружу, Вирсон застыл, уставившись на огонь. Затем закрыл руками лицо.
Уэксфорд подошел к Доре.