Но, с другой стороны, кому захочется всю жизнь валяться под чужими автомобилями? Вечно ходить в грязи и автомобильном масле? Только не Джино. Ему нужно много денег. А для этого не существует законных способов.
Паоло — безмозглый кретин, вот такие-то и попадаются. У него, Джино, совсем другие планы. Он хочет стать большим человеком, как Чарли Лючания. Пришло его время.
Работа, которую он выполнял для Лючании, — сущий пустяк, дуновение легкого ветерка. Всего-то и потребовалось, что пара головорезов с пушками, машина и водитель. Легкая добыча. Полсотни баксов — ему. Прочим, должно быть, вдвое больше. А в целом — огромная куча денег!
У Жирного Ларри на него сразу набросились Катто и Розовый Банан.
— Фу-ты, ну-ты, ты где это отхватил? — пропел Катто.
— Я тоже хочу, — Розовый Банан вытаращил глаза и стал щупать материю. — Мамочка, я хочу такую шмотку!
— Почему бы и нет, — авторитетно заявил Джино. — У меня есть идея. Все, что нам нужно, это пара стволов, краденая тачка — и дело в шляпе!
— Пара стволов, — Катто часто-часто заморгал. — Нет, это не для меня.
— Да мы не станем из них палить, — успокоил Джино. — Только припугнем — и все пойдет как по маслу.
Катто вытер нос рукавом.
— О чем ты говоришь, Джино?
— О деньгах. Больших деньгах. Чего мы здесь горбатимся? Почему не пойти и не взять, как делают другие?
Конечно, дело требовало стартового капитала. Проблема. После нового костюма и посещения борделя от его пятидесяти долларов осталось не так уж и много. Где раздобыть еще? Может, если объяснить Вере, что он задумал, она снабдит его деньгами? Естественно, он вернет с процентами.
Поздно вечером Джино решил нанести ей визит. Обещал же зайти, рассказать, как устроился. Если повезет, Паоло не будет дома.
Вера не работала, но, в стельку пьяная, валялась в постели. Единственным освещением служил проникавший в комнату свет уличного фонаря. В ответ на стук в дверь Вера крикнула:
— Входи, деньги на стол и забирайся на меня!
— Это я, — быстро сказал Джино. — Зашел посмотреть, как ты тут.
— Прекрасно. — У нее заплетался язык. — Просто превосходно. — Она пошарила за кроватью в поисках спиртного, потом отхлебнула из бутылки и добавила: — Кто там, черт побери?
— Конечно, я, Джино. — Он нащупал выключатель, щелкнул им и тотчас пожалел об этом. Зрелище было еще то! Грязная ночная рубашка сползала с одного плеча, обнажив грудь, всю в пятнах от свежих ожогов: в нее тыкали зажженной сигаретой. Лицо Веры представляло собой студенистую массу; глаза заплыли и превратились в щелки.
Она, словно в летаргическом сне, посмотрела на него и попыталась улыбнуться. Впереди не хватало нескольких зубов.
— Страхолюдина, да? — Ее глаза наполнились слезами; крупные капли покатились по распухшим, в синяках, щекам.
Ему не нужно было спрашивать, чьих это рук дело. Ясно было одно: ее нужно немедленно везти в клинику.
Он взял женщину на руки. От нее несло, как от пивоварни, и в довершение всего явственно ощущался запах мочи и пота.
— Эй, — тихо произнес Джино. — Я тебя на минутку оставлю, вызову «скорую».
— Я не могу оставить дом, — пролепетала она. — Паоло велел остаться здесь и зарабатывать деньги, много денег.
У нее закатились глаза, и она потеряла сознание.
В клинике начали было задавать вопросы, но Джино притворился дурачком. В мозгу созрел план. На сей раз это не сойдет Паоло с рук.
После того как его заверили, что с Верой все будет в порядке, он вышел из клиники и вернулся в ее жилище. Сел на стул и три часа ждал отца.
Паоло заявился в четыре часа утра. Джино вскочил и, прежде чем Паоло сообразил, что к чему, набросился на него. «Ты… вшивый… трус! — выкрикивал он, нанося удар за ударом. — Отыгрываешься… на женщинах… и детях!.. Сволочь!»
Спустя минуту до Паоло дошло. Он только что приятно провел время в местной пивнушке, где торговали запрещенными напитками, выдул бутылочку «скотча» и приковылял домой с намерением тотчас завалиться спать. А вместо этого на него посыпались удары. Как же так? Обычно все как раз наоборот: бьет он, а не его.
Он застонал от мощного удара по голове, и содержимое бутылки изверглось из его чрева вместе со съеденным перед тем паштетом.