Мисс Санта. Ничего себе! Лаки Санта. Почти «удачливая святая». С ума сойти!
Вот уже несколько лет, как Лаки догадалась, чем занимается ее отец. Телохранители, сигнализация, решетки на окнах, свирепые псы — все говорило о том, что этот человек должен постоянно быть начеку. Но менять фамилию при поступлении в какой-то дурацкий пансион?..
А впрочем, ей все равно: что Сантанджело, что Санта. Абсолютно безразлично.
В Лос-Анджелесе, в своих апартаментах на верхнем этаже «Миража», Джино дождался наконец телефонного звонка с сообщением о том, что Лаки благополучно добралась до пансиона в Швейцарии. Он вздохнул и закурил длинную тонкую «гавану».
Последние десять лет дались ему нелегко. Но ему удалось главное: уберечь детей — пусть даже ценой отказа от частых встреч с ними. Так безопаснее.
За гибелью Марии последовала цепочка новых убийств. Он лично позаботился о Розовом Банане. До сих пор в ушах стоят его вопли, мольбы о пощаде. А эта скотина пощадила его жену?
Джино резко вскочил с кресла. Подошел к окну и выглянул на Стрип. Кругом громоздились отели, заливая бывшую пустыню неоновым светом. Бой был прав: Лас-Вегас оказался золотым дном.
Осторожный стук в дверь. Ред втолкнул человека, который пришел просить о снисхождении. У человека был цветущий вид, но он сильно нервничал.
Совладелец конкурирующего отеля, важная персона для всех остальных, а перед Джино — угодливый раб. Он говорил с заискивающими интонациями. Джино пообещал заняться его проблемой.
Совладелец отеля ушел через запасной выход, ломая руки и таким образом выражая признательность.
Джино знал: благое дело десятикратно окупится. Он с огромным удовольствием оказывал подобные одолжения. Это давало ему ощущение своего могущества. Не то чтобы он испытывал потребность в самоутверждении. У него и так было достаточно власти, чтобы держать в руках политиков, судей и полицейских чинов. Все они — марионетки, готовые плясать, как только он пожелает. В любое время.
Он трижды затянулся и выбросил сигару. Сигары как женщины: как бы ни были дороги, всегда найдутся другие, более шикарные.
За исключением Марии. Единственной и неповторимой. Его покойной жены… Его любви… Его жизни…
— Лаки Санта? — недоверчиво переспросила белокурая девушка. — Удачливая святая? Ничего себе имечко!
Это было первое знакомство Лаки с Олимпией Станислопулос, пустоголовой коротышкой с поросячьими глазками на круглом лице, каскадом пышных золотистых волос, ослепительно белой кожей и круглыми грудками, бултыхающимися под не особенно чистой тенниской.
Лаки рассвирепела:
— Что-то я не слышала, чтобы кто-нибудь возмущался именами: Ринго Стар, Рип Торн или Рок Хадсон.
— Ух ты! — скалила зубы Олимпия. — Я и не знала, что буду жить вместе с восходящей звездой экрана! Извините, пожалуйста.
Неважное начало. Зато через неделю они стали неразлучными.
Олимпии было шестнадцать с половиной лет. Мятежная дочь греческого судовладельца и его жены-американки. После развода родителей она жила то у одного, то у другой, причем они яростно соперничали в том, кто больше ее избалует. Ее исключили из двух американских интернатов, и наконец отчаявшаяся мать запихнула ее в «Левьер».
— Папуле плевать на мое образование, — откровенничала Олимпия. — Он считает, что я должна выйти замуж за какого-нибудь жирного кота, которого он подберет мне на своей древней родине. А мамуля решила, что я сделаю карьеру. Оба они ни черта не понимают. Все, чего я хочу, это развлекаться. Мальчики, выпивка, травка и прочие удовольствия! Хочешь, будем вместе прожигать жизнь?
Звучит заманчиво! В ее характере всегда присутствовала авантюрная жилка — наконец-то она найдет себе применение!
— Конечно, хочу. Но каким образом? Это же закрытая школа.
Олимпия подмигнула.
— Способы найдутся, — загадочно пробормотала она. — Учись, пока я жива!
Учеба оказалась легкой. В девять тридцать — отбой. В девять тридцать пять Лаки с Олимпией были уже за пределами пансиона.
Очень удобно — прямо перед окном их спальни росло кривое дерево. Прыг с него на влажную от росы траву! Потом маленькая пробежка до сарая, где хранились велосипеды, и десятиминутная езда до ближайшей деревни.
Первым делом они заскочили в летнее кафе и заказали горяченный — пар столбом — кофе, куда добавляли спиртное. Потом Олимпия высмотрела среди посетителей компанию парней-тинэйджеров. Короткая перестрелка взглядов — и воссоединение родственных душ.