Задохнувшись от терпкого и такого знакомого вкуса вишневого ликера, я обхватила его шею руками, полностью отдаваясь во власть этого сильного дракона.
Поняв, что я не собираюсь сопротивляться, Калеб слегка ослабил хватку. Его рука, которая еще мгновение назад лежала на талии, переместилась выше и накрыла грудь, требовательно сжимая ее сквозь тонкую ткань рубашки.
Откинув голову, я застонала, крепко зажмурившись. Мужчина тут же воспользовался ситуацией и коснулся губами шеи, слегка прикусил нежную кожу и тут же провел по ней влажным языком, вызвав у меня новый гортанный стон. Затем проделал эту ласку снова и снова, пока не добрался до основания шеи.
Перестав терзать грудь, рука вновь поползла вниз и устроилась под ягодицами, болезненно сжимая. Но этого было мало. Огонь горел совсем в другом месте.
– Калеб, – взмолилась я, едва дыша от накатившего волной желания.
Пуговички рубашки легко поддались его умелым рукам, открывая грудь, облаченную в тонкое почти прозрачное кружевное белье черного цвета. Судя по судорожному вздоху, мужчине понравилось то, что он увидел. Это он еще не видел мое алое белье…
Дракон наклонился ниже. Я даже дыхание затаила от предвкушения. Первое прикосновение порочных губ к груди было осторожным, почти невесомым. Но лишь первое. Потом Калеба просто сорвало. И меня вместе с ним. Особенно когда его зубы осторожно прикусили вершинку, заставив меня слабо вскрикнуть и вздрогнуть в его руках, практически теряя голову от желания, которое огнем горело внизу живота.
Он целовал, ласкал мою грудь сквозь тонкую ткань бюстгальтера. Иногда нежно, иногда болезненно сладко. Сжимал и слегка прикусывал. И снова целовал, не давая мне даже шанса на передышку.
Это было немыслимо, сумасшедше, запретно…
Но я хотела больше. Еще больше.
– Калеб, – вновь жалобно прошептала его имя.
Дракон вернулся к моим губам, сминая их в безумном поцелуе и снова даря незабываемый вкус вишневого ликера. А потом вдруг отстранился и принялся изучать меня. Несколько бесконечно долгих секунд.
– Меган, кабинка почти добралась до пункта назначения, – хрипло произнес он.
Что? Какая кабинка? Куда?..
О-о-о-о-о!
Резко выпрямившись, я принялась быстро застегивать свою рубашку, с отчаяньем наблюдая, как мы все быстрее приближаемся к городу.
А если бы мы не остановились? Если бы нас увидели?! Я даже думать боялась об этом.
– Я нормально выгляжу? – Пригладив волосы, повернулась к дракону.
– Ты просто ослепительна, Меган, – проникновенно произнес он.
И его взгляд чуть дольше приличного задержался на болезненно покалывающих от поцелуев губах.
– Ты необъективен, – заметила я с легким укором.
– С тобой – никогда.
Мы застыли, не сводя друг с друга глаз. До прибытия остались крохотные секунды. И тогда? Что будет тогда? Разойдемся, как я и хотела? Но хотела ли я этого по-настоящему?
– Поужинай со мной, Меган, – тихо попросил Калеб.
И я не смогла ему отказать.
– Да, – едва слышно прошептала в ответ.
Глава 14
Выходя из кабинки и опираясь на протянутую руку, я молилась всем богам сразу, чтобы никто ни о чем не догадался. Народу на площадке было не так много – но они были, и некоторые, явно узнав декана боевого факультета, с любопытством на нас поглядывали.
Ощутив на себе пристальный взгляд рыжего лепрекона, который следил за работой канатной дороги на этой стороне, я неожиданно испытала нечто невероятное, казалось бы, невозможное.
О да, это было самое настоящее смущение. А ведь я думала, что избавилась от него в тот самый день, точнее поздний вечер, когда сама явилась в квартиру, которую снимал Артур Бенс (он же Калеб Бенедикт). Оказывается, не совсем. Не такая я матерая и прожженная, как все считают. Кое-что все-таки осталось от меня прежней – и сейчас вылезло, заставив щеки загореться от воспоминаний о наших поцелуях в кабинке, в десятке метров над землей.
И самое противное, что мое состояние заметил и дракон. Один взгляд в мою сторону, и на его чувственных губах заиграла милая, хотя и немного нахальная улыбка.
Продолжая держать меня за руку – ну не вырываться же при всех! – мужчина слегка пододвинулся, наклонился, обдавая жарким дыханием, и тихо произнес:
– Ты такая милая, когда смущаешься, Меган.
Милая? Я? Это же конец репутации!
– Прекрати, – процедила едва слышно, с трудом сдерживаясь, чтобы от отчаянья не хлопнуть себя по лицу.