Если в современности полицейский заметит непонятного человека, то ли гастарбайтера с пистолетом, то ли бандита с волыной, то ситуация не будет другой, разве что, может, не убьют, если сопротивляться не будет. Посадят и депортируют, если, конечно, узнают, откуда человек и что за ним ничего из преступлений нет, кроме незаконного ношения оружия.
За мной уже есть преступления. Мародёрство, убийство непонятно кого, может, даже людей местной власти, так что ничего хорошего мне от встречи с властями не будет. Бежать в другой домен смысла нет. Наверняка тут есть свои территориальные границы, но без знания языка там ситуация просто повторится. Так что будешь ты, Ойхо, учить меня языку, сам того не зная. По крайней мере, я на это надеюсь.
– Ну, как понимаю, ты согласен. Веди уж в свои хоромы. Пошли, Ойхо… – замахал я рукой в сторону лачуги, и мужик чуть помедлил, закачал головой, подхватил вязанку и повёл меня к себе домой.
Ойха распинался перед мной, что-то постоянно лопотал на своём непонятном. Ну, я его понимаю. В дом зовет незваного гостя, что хуже татарина, а в доме не прибрано и сало закончилось, мыши с горя повесились.
Вблизи лачуга подтвердила свою недавнюю постройку наскоро. Торцы брёвен белеют свежими срубами, сами бревна ещё не усохлись, а сруб ещё будет просаживаться. Рядом с пристройкой слышно, как кудахтают куры. Ну, дай бог, чтобы вас не посетила лисица, хорёк или куница, всё-таки лес рядом…
Ойха открыл убогую косую дверь, закинул вовнутрь вязанку и зазывающе поманил в дом. Внутри пахло дымом и чем-то из съестного. Всё семейство стояло у стола и ждало старшего.
Ну, это по-нашему. Пока старший за стол не сел или из-за стола не встал, то надо ждать.
Внутри изба напоминала пятистенок, с той лишь разницей, что печки не было как таковой, а вторая комната, похоже, планировалась для скотины, которой у семейства пока не было. Заместо печки было костровище, обложенное камнями, с дыркой в крыше над ним. Наличие костра вместо печки в общем понятно. Ну некогда заниматься печкой, когда работы в поле хватает, да и в самом доме есть что подправить. К тому же рабочих мужских рук всего две пары. Вон, кстати, как на меня угрюмо и с затаённой злобой смотрит паренёк пастушок с едва проступающим пушком на щеках.
Паренёк на Ойху совсем не был похож. Если не сын, то кто?! Прибился, что ли, к Ойхе, как и старшая из девчушек? Старшая, уже почти девушка. Девушка тоже на Ойху слабо походила, в отличие от младшей девчушки. Младшая прижалась к старшей, и в глазах у неё замелькали проблески слез. Мелкая шмыгала носом и замахала рукой, как будто отгоняла дым от лучин.
Чувствую, мне тут совсем не рады. Что ты смотришь на меня так, родной?! Паренёк, я же тебе ничего плохого не сделал?! Хотя понятно, считаешь меня кровником. Сожгли, наверное, ваше поселение, а вы – все, кто в живых остались со всего селения. Вот и стали жить вместе в одной хате, всё же не совсем чужие друг другу на фоне местных.
Ойха, кстати, быстро смекнул, что обстановка напряжённая и вооружённого гостя встречают совсем не как подобает. Что-то быстро залопотал, где-то прикрикнул, и все засуетились. Старшая стала втыкать больше лучин вокруг стола, мелкая сняла с рогаток над костром какую-то похлёбку, паренёк начал раскладывать кособокую глиняную посуду за столом. Мы с Ойхой сели за стол.
Ойха, кстати, хотел, чтобы я первым сел за стол, так во всяком случае мне показалось, судя по его жестам, но я кивал ему в ответ, в знак несогласия. Сели мы одновременно, по разные стороны стола, пристально смотря друг на друга. Стол был не из досок, а из жердин, связанных тонкими, травяными верёвками. Ну откуда в доме доски на изготовление столешницы, если на крышу досок не хватает?
В похлёбке что-то непонятное плавает, по вкусу как репа с кучей всяких добавок. Не мне с моей трёхдневной диетой на вкус жаловаться. Все молча ели, временами косясь друг на друга.
Потом мелкая метнулась и начала разливать по кружкам что-то горячее, отвар какой-то из трав вместо чая, наверное. Все пьют, значит, травить меня пока не будут. Ну и я попью. Горьковато, горячо и отдаёт чем-то похожим на мяту.
Н-да, бедновато живете, но я тут не при делах. Вот именно не при делах, и не надо украдкой посматривать на меня. В первую очередь это тебя касается, паренек, а то с такими мыслями на лице, чувствую, надо ждать тебя ночью ко мне в гости с ножом. Ты, малой, не балуй, я тебя, стервеца, насквозь вижу, опыт ночёвки с ножом под подушкой в армии я благополучно приобрёл. Хотя какая тут подушка?! Одеяла если есть, то и то хорошо.