— Хорошо, — согласилась Клара, — только не забудь, что завтра вставать в семь утра.
— Не забуду.
До дома езды шесть часов, но Клара хотела поспеть к четырем, чтобы пойти на чай к Филпотам, ее боссам в «Найтсбридже». Уолтер накрыл ладонью ее руку, лежащую на скатерти. Он любил ее руки. Маленькие, но не миниатюрные, красивые и довольно сильные. Ее рука как раз помещалась в его.
Клара на него не глядела. Она смотрела в пространство, но не отрешенно, а сосредоточенно. Лицо у нее было маленькое, однако красивое, а выражение — невозмутимое и какое-то отстраненное. Когда она расслаблялась, то скорбно поджимала губы. Черты ее лица, были неуловимы, его было трудно запомнить с одного взгляда.
Он оглянулся посмотреть, что делает Джефф. Клара спустила его с поводка, и пес семенил по залу, обнюхивая ноги сидевших за столиками, брал кусочки, что ему давали посетители. Из чужих рук он всегда ест рыбу, подумал Уолтер. Уолтеру поведение пса доставляло мало радости: в прошлый раз официант попросил их посадить собаку на поводок.
— О песике не волнуйся, — заметила Клара, угадав его мысли.
Уолтер пригубил вино и кивнул официанту, что все в порядке. Он подождал, пока Клара взяла бокал, и поднял свой.
— Чтобы лето счастливо окончилось, а дело в Заливе Устриц выгорело, — произнес он и заметил, как напрягся взгляд ее карих глаз при упоминании об этой сделке. Когда Клара немного выпила, он сказал: — Может, решим, в какой день приглашать гостей?
— Каких гостей?
— Я о вечеринке, мы о ней говорили перед отъездом из Бенедикта. Ты сказала, где-нибудь в конце августа.
— Ладно, — ответила Клара голосом обиженным и строптивым, словно ее одолели в честном единоборстве и ей приходится против воли выходить из игры. — Скажем, в субботу двадцать второго.
Они принялись обсуждать, кого пригласить. Никакого особого повода для вечеринки не было, просто они ни разу не принимали гостей после легкого ужина, что устроили на Новый год, хотя сами с того времени побывали в гостях добрую дюжину раз. Их приятели, жившие в районе Бенедикта, постоянно устраивали приемы и вечеринки; Клару и Уолтера приглашали не каждый раз, но достаточно часто, чтобы они не чувствовали себя обойденными. Нужно пригласить Айртонов, это само собой, а также Макклинтоков, Дженсенов, Филпотов, Джона Карра и Чада Овертона.
— Чада? — переспросила Клара.
— Конечно. А что такого? По-моему, мы перед ним в долгу, или я не прав?
— А по-моему, если хочешь знать, так это он должен перед нами извиниться!
Уолтер закурил сигарету. Однажды вечером Чад к ним нагрянул, просто заехал на обратном пути из Монтауна, и каким-то образом — Уолтер так и не понял каким — умудрился так набраться мартини, что отключился или, по меньшей мере, крепко уснул на диване в гостиной. Сколько Уолтер ни объяснял, что Чад целый день гнал машину в жару и чертовски устал, все без толку. Чада внесли в черный список. А ведь они несколько раз оставались у него ночевать, когда приезжали в Нью-Йорк сходить в театр, и Чад из уважения к ним отправлялся на ночь к знакомым, чтобы предоставить квартиру в их полное распоряжение.
— И долго ты собираешься помнить об этом? — спросил Уолтер. — Он надежный друг, Клара, и к тому же умный парень.
— А я уверена: стоит ему только добраться до бутылки, как он снова вырубится.
Бессмысленно говорить ей, что он ни разу не слышал, чтобы Чад «вырубался» до или после того случая. Без толку напоминать и о том, что именно Чаду он обязан своим нынешним местом. Закончив юридический факультет, Уолтер год проработал помощником Чада в юридической фирме «Адамс, Адамс и Браноуэр», затем уволился и поехал в Сан-Франциско, рассчитывая открыть собственную контору, но повстречал Клару, женился, а она потребовала, чтобы он вернулся в Нью-Йорк и опять устроился в юридическую корпорацию, где заработок получше. Чад порекомендовал его на место, которого он не заслуживал, — юрисконсульта в фирме «Кросс, Мартинсон и Бухман». Чад и Мартинсон были друзьями. Фирма платила Уолтеру жалованье старшего юрисконсульта, хотя ему было всего тридцать лет. Когда б не Чад, подумал Уолтер, не сидеть бы им сейчас в «Верше», попивая импортный рислинг. Уолтер прикинул, что нужно на днях пригласить Чада на ленч в Манхаттане. Или соврать Кларе и провести с ним вечерок.
А может, и не врать, просто сказать как есть. Уолтер затянулся.
— Куришь за едой?
Принесли горячее. Уолтер с подчеркнутым спокойствием раздавил сигарету в пепельнице.
— Ты не думаешь, что это он нам должен? Хотя бы букет цветов?