Смотрел и понимал, что четырех старейшин из одиннадцати я в любом случае сниму с постов только за их мимику. Два карьериста и труса, один слишком туповат, четвертый мне просто не нравится. Под вопросом снятие с должности старейшины деревни Озерного. Ему в плюс, что он до конца верен своему мертвому рыцарю, просил за его детей. В минус, то, что он трусоват.
Хотя, что это я тут распыляюсь. Сравню результаты их правления и кто-то возможно и останется на своем посту. Ну не нравится мне человек и что?! Это не повод разбрасываться хорошими кадрами…
Молчат. Слушают меня, а мне по сути больше нечего сказать из патетики. Ждут моего конкретного предложения. Я в этом их понимаю. Сам себе я сейчас напоминаю торговца, что уже знает что его товар купят, остается только договориться о условиях продажи. Я это к тому, что все понимают, я могу включить режим самодура и у всех после этого будут проблемы. Будут проблемы и у меня, но у меня больше шансов пережить проблемы от своего самодурства. Но это не наш метод. Гораздо выгоднее договариваться…
- Я все понимаю. Где война, а где простой крестьянин… Я понимаю, что некоторым страшно… Даже не так… За свою семью люди будут последние жилы на себе рвать. Я о другом… что может один против десятка на пороге дома… Даже двое против десятка... либо остановим Илмар на стене, либо... Я знаю, что вы это знаете… - говорил я и сам поражался тому что говорю.
Может перед другими людьми я говорил бы другими словами. Может я много матерился бы, может угрожал, может уговаривал, может приказал бы, может… но тут другой случай. Старый барон был милитаристом и это надо всегда учитывать. Как думаете, может ли милитарист терпеть гражданских?! Сразу скажу, еще как может, но только если эти гражданские выгодны и полезны. Я же упирал на то, что не только старый барон милитарист. Я упирал, что я какой-то мере сам такой же. Я это к тому, что если не вышло зайти с прямого входа, то есть черный вход. Я этот черный ход интуитивно вижу, касательно старост старого барона милитариста.
Кем могут быть старосты в деревнях милитариста? Фанатики? Дураки, что пороха не нюхали? Дураки, что порох нюхали? Нет, это могут быть только нечто средние между ними. Одна крайность это похеренная экономика деревень, другая крайность это люди, на которых нельзя опереться. Поэтому, неудивительно, что я так говорил и вообще в целом себя так вел. Сидел на стульчаке и пил пиво вместе со старостами моих деревень…
Допив пиво, я достал свой фальшион из хитрых зажимов ножен. Воткнул меч в землю. Фальшу по барабану, не заржавеет. Что бронзе будет - это не сталь.
Это не просто демонстрация силы, это знак для умных обо мне самом. Фальш из черной бронзы от орков. Фальш это оружие одного удара, в том смысле, что защищаться инерционным оружием трудно, таким оружием всегда нападают. Меч это отражение внутренней сути человека. Впрочем, простые вояки никогда об этом не задумываются. Для них меч это просто меч.
- Пока тень от моего меча не переместиться сюда, я хочу видеть списки из тех, кто стоит здесь и был за стеной за последние несколько лет. Всех, кто был за пределами долины. Я хочу видеть в списке всех тех, кто умеет воевать. Я хочу видеть всех, кто не имеет своей семьи. Я это про тех, у кого нет своих детей или жены. Я хочу видеть тех, кто согласен служить мне. – я прервался, отхлебнул пиво. – В любом случае… Когда тень дойдет до сюда, мне нужно что бы там стояли тридцать человек из вашей деревни. Сделаете это хорошо… Не сделаете, я подумаю, зачем мне нужны такие старейшины… -
Вот он кнут. Карать всех я не могу, так и до бунта можно довоеваться, а вот карать тех, кто пользуется привилегиями своего положения, я еще как могу.
- С каждым из ваших деревень я поговорю лично. Если он достоин, то будет вашим деревням льготы на налоги, а вы сами останетесь на своих постах. Если человек не подойдет, то я подумаю. Меня не волнует, кто будет стоять в строю, мальчик или старик. Мне важно только то, готов ли он воевать за долину! За свою семью! – последние слова я почти прокричал. Нервы сдали, поймите меня.
- Мне важны в первую очередь, те, кто готов защищать свою землю… Меня некоторые из вас просили воли… - красноречивый взгляд на моих старост. – Кто будет в этих списках, тот по условиям разговора будет первым в списке на свободу… Моё слово! Клянусь в этом Рарнором! –
На мое удивление, половина старост вздрогнули при моем упоминании Рарнора, как будто я сам стал богом смерти. Я тогда этому не придал значения. Я просто не понимал, чьим именем я поклялся. Для меня это просто имя, а не бог. Мой Бог это мой Бог!