Впрочем, особо на себя наговаривать тоже не буду. Мне стыдно за такие большие потери, пусть даже в этом нет моей вины, слишком много к нам гостей пожаловало. Взяли бы долину на меч, то бабы большей частью, думаю, уцелели бы, хоть и помятыми. Совсем другие расклады для мужиков и ребятни из тех, "кто дорос до чеки тележной"[2]. Не дети, должны понимать, тут так принято.
***
Ладно, в сторону сопли про вдов и сирот, расскажу лучше про то, от чего у меня голова распухла и взорвалась. Для начала краткий ликбез, баронство богато населением – по последней переписи до штурмов было более двух с половиной тысяч только крестьян, не считая ремесленников и дружины, целых одиннадцать деревень. Если кто не понял, то это крайне не кисло для пограничного баронства. Меня сейчас должна распирать жаба от осознания своей значимости, но не все так радужно.
В шести довольно крупных деревнях, по местным нормам живут неплохо, свой скот, птица, крепкие хозяйства – живи и радуйся, если бы не постоянная тревога, что с первым же серьезным набегом это все пеплом покроется. Еще одна деревушка, живет приемлемо.
От посещения остальных четырех деревень, я, мягко говоря, был не в самых хороших впечатлениях. Впечатления были херовые. Там, можно сказать: "последний уй без соли едят". Я даже поначалу хотел устроить взбучку своим вассалам, но вовремя опомнился. Мне что, "до кучи, второй волны Декабристов не хватает?!".
Тут так заведено: "Вассал моего вассала не мой вассал". Я волен решать что-то только со своими данниками, подчиненными и рыцарями. За вассалов моих рыцарей я не только ответа не держу, но и не вправе гнобить рыцарей за херовое ведения хозяйства в сданных им в управление деревнях. Местные меня в этом просто не поймут, а рубить шашкой каждого кто привык жить по обычаям их предков крайне глупо. Фиг с ним что орков через долину пропустил, это одно дело, тут большинство понимает, что выбора особо и не было. И совсем другое дело, когда в период краткого затишья я свои порядки начну заводить, что идут в разрез с местным "Домостроем".
В общем, и хотелось кое-кому прописать в зубы, причем с ноги, но нельзя. Моя власть пока фикция и на этом же местном "Домострое" стоит. Нельзя рубить сук на котором сидишь. Если ты живешь среди людей, которые "живут по понятиям", то нельзя по прихоти на эти понятия "с прибором ложить"[3]. При таких попытках любой тебя втихаря задавит, даже если ты "пахан". Не низы, так второй или третий после тебя, тебя тихо приговорят.
Ну, нет пока за мной достаточного количества людей, что бы за всем уследить и ко всему быть готовым. Будет костяк людей на которых можно опереться, тогда и реформы будут…
В общем, я "не стал рубить с плеча", поморщился от нищеты и уезжал дальше, даже в дома не стал заходить. Мне и по внешним видам подворий было все понятно. Единственное, что я мог, это обещать самому себе, что это временно. Обещал себе и старался гнать от себя мысль, что "нет ничего более вечного, чем что-либо временное".
Признаться, самым сильным моим желанием во время объезда баронства, было просто и тупо нажраться. Я бы пояснил, но большинство тупо не догонят "мои загоны". Так же большинство не поймет и то, почему я не нажрался. Да мне, если честно, то и некогда было. Это Адрус, скотина, уже второй день не просыхает, но ему можно, а мне пока нельзя "расслабить булки".
Минуло уже пять дней как орки покинули долину, а мне все некогда основательно горло промочить. Как правильно говорил Антеро: "Взять это одно, а удержать другое".
[1] Хер – одна из букв в алфавите до октябрьской революции. Слово "похерить" в первоначальном смысле означало перечеркнуть лист договора крестом.
[2] Выражение про детей пяти – семи лет.
[3] Класть? Ты, якобы филолог, а ты уверен, что нет такого понятия как "диалекты"? ("Говор" по Далю).
Часть 1. Дурак во власти. Глава 2.
Глава 2. О том, что все новое начинается со старого.
Я погряз в бумагах. Ладно бы, если я бы умел читать на местном, но обломингес. Я многого не понял, но даже того что я понял, хватило на разрыв всех шаблонов о средневековье и моего мозга в частности.
По факту мне принадлежат только четыре деревни, остальные вроде как отданы в лен моим вассалам, рыцарям. Им же надо на что-то жить и свои дружины содержать. Шесть деревень еще куда не шло, столько рыцарей, не считая их сыновей было. Седьмая деревенька принадлежала Элба, корещу старого барона еще по службе в гвардии. Уже только с этой ситуацией, о сдаче в лен другу деревеньки, куча непонятного. От вопроса: "За какие заслуги?" и до интригующего: "А куда он столько денег девал, учитывая сколько ему должны селяне за пользование землей и то, что своих дружинников Элба не имел? То есть, крупных расходов у него не было!".