Но сам русский кабинет единства по вопросу предъявления шведам претензий, к сожалению, не продемонстрировал. При опросе в итоге возобладало мнение удержать за Россией лишь определённую часть Финляндии — какую именно, предстояло договариваться со шведами. При этом Лесток и Бруммер, по словам шведского историка Мальмстрёма, советовали императрице не слишком перегибать палку в этих требованиях, потому что внутреннее, да и внешнее состояние Российской империи было не таким уж и блестящим. Из Обу этим прилипалам-«немцам» «помогал» «немец» Люберас, также считавший необходимым сделать шведам уступку. Одновременно он призывал Седеркройца и Нолькена к тому, чтобы они убедили своё правительство тоже умерить «аппетиты».
К сожалению, Елизавета Петровна, благодаря настойчивым нашёптываниям и уговорам голштинских «чёртиков», заняла по отношению к Стокгольму весьма умеренную позицию. Хуже всего было то, что большинство русских сановников, как мы показали выше, или поддерживали мнение немцев, или вообще не имели на этот счёт собственного мнения. Дух Петра в высшем руководстве страны испарился, по существу, правительство России заняло соглашательскую позицию и пошло на поводу у немногочисленной, но активной иностранной прослойки.
Бестужев до конца боролся за то, чтобы успехи русской армии в войне со шведами были вознаграждены приобретением хотя бы небольших финских территорий. Тут он, как мы видели, имел лишь частичный успех. Но такого значения, какое Елизавета Петровна уделяла будущей роли Адольфа-Фридриха на шведском троне, он никогда не придавал и оказался прав на все сто процентов: полученные в Швеции мнимые преимущества скоро исчерпали себя, и, став шведским королём, ставленник Елизаветы превратился в ярого врага России.
Идея Елизаветы с голштинским «дядюшкой» имела ещё одно неприятное для России последствие. Дания, которая считала дело избрания своего принца в наследники шведской короны уже решённым делом, теперь сильно возмутилась и коварством шведов, и недружественным актом Петербурга. Она с полным основанием считала, что теперь голштинские принцы — один в России, другой в Швеции — станут добиваться возвращения своей утраченной в 1720 году Голштинии, которая под названием «Шлезвиг» вошла в состав датского королевства. И Дания, потребовав от Швеции официального признания этого факта и отказа Адольфа-Фридриха от всех своих прав на Голштинию, стала вооружаться.
Российский наследник Пётр Фёдорович зароптал: отказываться от своей вотчины ему не хотелось, и он заявил, что без согласования с Елизаветой Петровной на такой шаг пойти не может. Шведы, в общем-то не испытывавшие энтузиазма от кандидатуры Адольфа-Фридриха и ориентировавшиеся в значительной мере на датского принца, предложили решить этот вопрос в рамках начавшейся в Обу конференции, но Бестужев-Рюмин решительно отказался от этого, заявив, что его должен решить сам Адольф-Фридрих. Выехавший на переговоры в Петербург шведский генерал Дюринг должен был вернуться домой с пустыми руками. Дания между тем вооружалась, а настроения в самой Швеции были далеки от того, чтобы примириться с избранием Любекского епископа. Голштинцев в Швеции невзлюбили давно и справедливо — они приносили стране одни беды и неприятности. Но Петербург в итоге «выкрутил» руки шведскому правительству и настоял на своём, хотя справиться с глухим ропотом недовольного большинства населения он, естественно, не смог.
Швеция, едва подписав мирное соглашение с Россией, стояла на пороге войны с Данией. Но воевать ей не позволяли ни её слабое финансово-экономическое положение, ни фактический развал армии, наступивший после поражения в Финляндии, ни настроения самих шведов. «В обстановке брожения умов, — пишет шведский историк Мальмстрём, — правительство по отношению к внешнему миру оказалось полностью беспомощным. Выборы наследника трона определили направление шведской политики и поставили страну в тесную связь с Россией».
На мирной конференции в Обу шведская сторона заручилась русской поддержкой для отражения возможного нападения Дании. Ободрённые таким развитием событий, шведские уполномоченные заявили в Обу, что Швеция согласна избрать русского кандидата в наследники шведской короны на следующих условиях: Россия вернёт Швеции все завоёванные в этой войне территории и заключит с ней оборонительный и наступательный союз, необходимый для парирования возможных выступлений Дании, не согласной с кандидатурой кронпринца. Кроме того, Россия должна будет предоставить шведам субсидии. Выходило, что от проигранной войны должны были выиграть побеждённые шведы.