Когда Папаша спросил её об этом, она ответила:
— Повоевать придётся. Я хочу вызвать тех, кто против меня, на открытое столкновение. Чтобы они погибли в бою, и не пришлось потом заниматься чистками.
. Они вдвоём стояли на верхней надстройке корабля, высоко над палубой. Тёплый ветер играл с их волосами.
— Очень самоуверенно, — сказал Папаша, — знаешь, меня тоже постоянно пытаются сместить. Прямо вот реально постоянно! Появляются какие-то люди, которые почему-то начинают думать, что всё что есть, существует само по себе. И раз оно есть, им нужно только встать у штурвала, чтобы повысить свой статус и уровень жизни, а всё будет точно так же идти своим чередом. Это же такой лютый бред! Они вообще не понимают, как всё устроено, на чём держится и каких усилий стоит всё это развивать. Они настолько ничего не понимают, что думают, будто меня можно просто подвинуть локтем и устроиться в моём кабинете. Идиоты! И такое происходит раз за разом! Приди они к власти в самом деле, они же всё просто уничтожат! Разрушат то, что создавалось нечеловеческими усилиями. И самое обидное, что разрушив всё, они даже не поймут, что всё произошло по их вине! Они будут думать, что просто пришли к власти в неудачное время, когда кризис был уже неминуем. Я когда про это думаю, меня прямо на части разрывает от возмущения, — Папаша шумно выдохнул, — поэтому я этих дураков убиваю. Как только они себя проявят, как только предпримут действия к захвату власти, пусть даже и робкие, так я их без церемоний пускаю в расход. Частенько собственноручно. Никаких вторых шансов, никаких помилований. Я как карающая рука естественного отбора! Очищаю генофонд человечества от тех, кто способствует разрушению. И дело не в том, что я держусь за власть. Я ведь, как и ты её не получил. Я создал то, чем управляю! И как ты сказала про себя, так же верно это и про меня, я живу этим! И никому это не отдам!
— Эк тебя разобрало! — слегка потрясённо сказала Эсмеральда, — не ожидала от тебя такого монолога!
— Да, выговорился, — улыбнулся Папаша, — и не жалею. Мы же ведь родственные души. И все наши разногласия только в том заключаются, что каждый хочет выторговать для своих более выгодные условия. Не для себя, а для своего народа, своей общины, своей страны, если хочешь.
— Я не сомневаюсь, что смогу вернуть власть. Но чтобы такое не повторялось впредь, нужно что-то менять в системе управления. Придумывать какие-то страховочные планы и стратегии, — сказал Эсмеральда, — можешь поделиться опытом? Я так понимаю, его у тебя значительно больше, чем у меня.
— Конечно, могу! — сказал серьёзно Папаша, — скажу даже больше, хочу этого. Чтобы твоя власть не закончилась неожиданно и кто-то другой, не порушил всё то, что ты с таким трудом бережно взращивала, — Папаша на некоторое время задумался. Наконец, он продолжил, — тема эта очень сложная. Тут нет одного рецепта, который помог бы ото всех проблем. Поэтому я буду делиться с тобой опытом не один раз. У нас будет несколько разговоров на эту тему.
— Я это всячески приветствую! — сказала Эсмеральда, и посмотрела вдаль, — я не люблю в этом признаваться, но многое приходится осваивать методом тыка, методом проб и ошибок. И эти ошибки иногда очень дорого обходятся.
— Вот как сейчас, например, да? — спросил Папаша.
— Да, как сейчас, — кивнула Эсмеральда.
— Я тоже делал ошибки, — начал Папаша, — и тоже за них платил. Не хочу, чтобы и ты платила за то же самое. Просто у меня на самом деле больше опыта, я давно занимаюсь управлением и уже выработал ряд приёмов. Одна из главных вещей в управлении, это люди!
— Это я знаю, — вздохнула Эсмеральда.
— Может и знаешь. Но как та распоряжаешься этим знанием? — спросил Папаша, — ты, наверняка, самых верных и преданных своих единомышленников держишь возле себя, верно?
— Конечно! — удивилась этому очевидному утверждению Эсмеральда.
— И тем самым оставляешь свободное пространство для альтернативных группировок и точек зрения. На мой взгляд, это ошибка, — сказал Папаша, — ты кучкуешься со своими единомышленниками, а в это время тот, кто хочет занять твоё место, начинает набирать себе своих сторонников. А ты об этом даже не знаешь. Почему? Потому что все самые верные тебе люди не там, а рядом с тобой.
— Ну-ка поподробнее, — заинтересовалась Эсмеральда.
— Чисто по-человечески это сложно, — сказал Папаша, — приходится отдаляться от людей, которые тебя понимают и разделяют твои взгляды. Но это необходимо! Я постоянно назначаю самых верных своих друзей на дальние рубежи. Иногда это похоже на ссылку. Но зато я знаю, что за тот сектор, я могу быть спокоен. Кто-то думает, что у нас разладились отношения. Постепенно люди вообще забывают или рядом появляются новые, которые даже не знают, что это был мой друг. Но он на своём посту, чётко следит за происходящим и держит меня в курсе. И доверенные люди у меня везде, во всех самых дальних закоулках.
— И это работает? Ты же говорил, что постоянно происходят заговоры, и кто-то хочет тебя сместить? — удивилась Эсмеральда.
— Это работает! Это помогает удержать глобальное управление большим организмом, в который превратилась наша община. Проблема в том, что доверенных людей всегда не хватает. И их качество бывает разным. Иногда и ошибаешься в человеке. Но задача создать разветвлённую сеть. Чем больше эта сеть и чем выше качество людей в неё входящих, тем система устойчивее. А насчёт заговоров, так это тоже следствие того же самого процесса. Из-за того что лучшие люди работают на периферии, пространство рядом начинает заполняться карьеристами и прочими проходимцами. Пока они просто выполняют свои функции и мои распоряжения, они безопасны. Но рано или поздно, им начинает казаться, что они тут главные и на них всё держится. Вот тогда и происходит заговор. Но из-за того что они обычно недалёкие, и заговоры у них такие же… бесперспективные. Без серьёзной подготовки, без разветвлённой сети единомышленников. Бывало, что просто приходили ко мне и пытались меня уволить, представляешь? — радостно сказал Папаша.
— Интересно! — искренне сказала Эсмеральда, — действительно интересно! Я об этом хорошенько подумаю!
— Подумай, — сказал Папаша, — и обрати внимание вот на что. Сейчас ты опираешься на Атлантиду, которой управляет твоя верная сторонница. А заговор не коснулся твоего плавучего острова, скорее всего потому, что он был далеко. Вот и получается, что ты используешь тот самый ресурс. Верная сторонница, находящаяся на периферии. Да, это вышло случайно, и если бы Атлантида была на базе, возможно, ситуация бы развивалась иначе. Но получилось то, что получилось.
— И что, ты со всеми вот так щедро делишься своим опытом? Даже если знакомы всего ничего? — спросила Эсмеральда.
— Нет, не со всеми, — честно сказал Папаша, — просто я чувствую родственную душу. Уже кажется, что такого быть не может, а потом, внезапно, раз и происходит. Ты мне очень нравишься. Настолько, что я бы тебя поцеловал. Но есть у меня какое-то внутренне чувство, что делать это без предупреждения не стоит.
Он не уследил как двигается Эсмеральда, только увидел её глаза прямо перед своими и почувствовал дыхание.
— Хорошо, что ты это сказал, — прошептала она, — а то ещё минута, и я бы сама на тебя набросилась! А хотелось бы, чтобы первый шаг сделал всё-таки мужчина!
Спас радостно подскочил. Они Лианой лежали в спасательной шлюпке на брезенте и нежились на солнышке.
— Что случилось? — Лиана встревожено поднялась следом за ним.
— Смотри! Папаша с Эсмеральдой целуются! Здорово, правда? — оживлённо сказал Спас, глядя наверх.
— Честно говоря, да, — улыбнулась Лиана, взглянув туда же, — если у них это серьёзно, то из этого может получиться самый перспективный союз на планете!
— После нашего! — сказал Спас, укладываясь обратно.
— Естественно! — кивнула Лиана и легла рядом.