Поезд остановился, девушка выскочила. Несколько шагов к выходу, вверх по лестнице через две ступеньки - все это стремительно, - и она скрылась в туннеле, который ведет на другую линию. Задыхаясь и уже не веря в удачу, Жако неуклюже спешил за ней по плохо освещенному пустому переходу, но на повороте он потерял ее из виду. К тому же за поворотом оказалась развилка, как тут угадаешь, куда она свернула? Он снова выбрал наудачу. Чертов Марк, куда он задевался?
На сей раз он не угадал, а, может, она просто скрылась в толпе - во всяком случае, через пять минут Жако понял, что дальше искать ее бессмысленно. Маленькая сучка смылась, оставив их всех в дураках. С несчастным видом он поплелся искать телефон.
А девушка между тем вышла из метро, пересекла площадь и теперь неторопливо шагала по улице Фобур Сен-Дени, то и дело проверяя по отражению в стеклах витрин, не следит ли кто за ней. Перед пассажем Сен-Дени она обернулась в последний раз и, свернув за угол, пробежала несколько метров до химчистки.
У двери она перевела дух. Это очень важно - всегда казаться спокойной. Моральное состояние - один из трех самых важных факторов в подпольной деятельности. Первый - это идеология, потом - моральное состояние и наконец - техника. Клаустрофобия действует на нервы. Когда постоянно рискуешь, когда проводишь все время с одними и теми же людьми, нервы напряжены, того и гляди сорвешься - отсюда раздражительность, дурацкое соперничество, паранойя. Часто накатывает тошнотворный страх. А лидер обязан подавать пример. Быть всегда спокойным. Всегда объективным. Подавлять в себе все личное ради общего дела. Вступать в контакт с такими товарищами, к которым в других обстоятельствах и близко бы не подошел. С такими, которые мало что смыслят, вроде Жан-Поля. Он ненадежен, распущен, неуправляем. Что-то надо с этим делать, и побыстрее.
Собравшись внутренне, она вошла в комнату.
- Ну? - спросил Серж. - Как прошло? Видела его?
Она покачала головой.
- Без проблем, но увижу его только завтра. Он в реанимации.
- Поправится?
- Не знаю. Завтра врач скажет.
- Господи, надо же так облажаться! - воскликнул Жан-Поль. - Такую простую операцию провалил!
- Вообще странно, - сказал Серж, - он такой осторожный ездок, никогда не рискует. Потому его, собственно, и послали.
Ингрид пожала плечами.
- Завтра посмотрю, у него ли конверт. Насколько можно судить, никто ничего не заподозрил. Я на обратном пути проверяла - хвоста не было. - Она посмотрела на часы. - Мне пора. Я переоденусь.
Она достала из шкафа бледно-желтую блузку, коричневую юбку и туфли на каблуках. Потом открыла тумбочку возле шкафа - там лежали парики. Выбрала темный, с локонами до плеч. Не стесняясь присутствием мужчин, скинула майку и джинсы. На ней оказались только трусики. Жан-Поль беззастенчиво разглядывал ее, остальные отвели глаза. Жан-Поль сказал себе, что эта сука нарочно дразнит мужиков, ни в грош их не ставит. Но ничего, он ей покажет...
Девушка оделась, перед зеркалом на стене надела парик, заправив под него свои короткие светлые волосы. Подвела глаза, накрасила губы - теперь узнать ее было невозможно. Потом переложила содержимое старой кожаной сумки в аккуратную маленькую, черную. Револьвер едва влез, сумка закрылась с трудом.
- Я пошла, - сказала она. - Буду в штабе. На сегодня намечены две операции в Париже и несколько в провинции. Счастливо!
И она вышла через мастерскую, кивнув на прощание человеку в халате.
В этот вечер, в понедельник, 10 августа, произошли следующие события. Где-то около половины десятого красивая элегантная женщина в темных очках подошла к справочному окошку в холле Национального центра радио и телевидения на площади Клеман Адер и сказала, что ей нужен Поль Моранж, телекомментатор. Его как раз не было в кабинете, и она попросила, чтобы его вызвали. Ей велели подождать, она села на один из стульев, стоявших вдоль стены. При себе у нее были сумочка и небольшой портфель.
Через несколько минут дежурная подозвала ее, и она подошла, оставив портфель возле стула в таком месте, что увидеть его мог только тот, кто сел бы на этот стул.
- Господина Моранжа не будет, он уже ушел.
- Спасибо, позвоню ему домой.
Женщина вышла из здания, завернула за угол на улицу Ренуар, там села в машину, сняла темные очки и уехала по направлению к центру.
В десять уборщица, осматривая, как обычно, помещение, обнаружила портфель и отдала его дежурной:
- Смотри, какой-то растяпа забыл. Спрячь его, Жанин.
Дежурная удивилась: надо же! Портфель оказался на удивление тяжелым.
- Похоже, там книги. Если только не...
В этот миг стрелка часового механизма, запрятанного в портфеле, коснулась заданной точки, замкнув простую электрическую схему и включив детонатор. Страшная начинка сработала: уборщица и дежурная были убиты на месте, буквально разорваны на куски. В холле, кроме них, никого не было, но пострадали четверо прохожих, когда рухнула стеклянная стена фасада здания со стороны улицы. В холле, полностью разрушенном, выключился свет.
...В 22.15 к дому № 18 на улице Жасмен подъехал "фольксваген". Двое в машине остались сидеть, будто не замечая на стене дома табличку "Стоянка запрещена". Здесь, в десяти минутах езды от телецентра, был отчетливо слышен истошный вой полицейских и пожарных машин, спешивших на площадь Клеман Адер.
В 22.28 какая-то машина заехала на улицу Жасмен, водитель намеревался свернуть во двор дома № 18, но, обнаружив, что дорога загорожена "фольксвагеном", включил фары. Однако тот не двинулся с места. Водитель нетерпеливо посигналил - никакой реакции. Тогда он вылез, не выключая мотор, и направился к чужой машине. Серж, выставив ствол "Калашникова" в открытое окно, прошил его очередью, целясь в грудь и в голову. Тот упал, "фольксваген" рванул с места и на полной скорости скрылся.
- Конец ублюдку, - проговорил Серж. Он улыбался в темноте, пока Виктор, сидевший за рулем, выкручивал руль на поворотах. - Мне понравилось.
Он слегка дрожал, и, как всегда, после акции ему срочно требовалось опорожниться. Хоть бы на этот раз не обделаться. Он старался переключиться мыслями на какую-нибудь постороннюю тему, но не получалось.
Миновав еще два перекрестка, "фольксваген" остановился на улице Базен, его пассажиры, пряча под локоть завернутые в тряпки автоматы, пересели в "рено", заблаговременно оставленный незапертым, и двинулись к реке. Было 22.30. Спустя несколько минут, когда соседи выбежали посмотреть, что случилось, человек на улице Жасмен умер: две пули в легком, одна в горле, еще одна - в голове.
В тот же вечер взорвались бомбы в Бресте и Дуэ. Первый взрыв произошел в дорогом ресторане, где часто ужинали семьями местные богачи. Четырнадцать человек было убито и ранено...
Около полуночи президент республики позвонил домой префекту полиции. Не такое у него было расположение духа чтобы соблюдать протокол, - он действовал через голову премьер-министра и Ги Маллара.
- Новости слышали? - спросил он, не тратя времени на приветствия.
Префект весь вечер провел с женой, выполняя светские обязанности, по поводу которых у нее было множество амбиций, и вернулся только что. Дежурный из префектуры весь вечер безуспешно звонил ему и собирался набрать номер еще раз, но тут к префекту дозвонился президент.
- Какие новости вы имеете в виду, господин президент?
- В телецентре взрыв, Аристид Лаборд убит, а вы спрашиваете, какие новости!
- О Господи! Меня не было дома, я как раз...
- Не имеет значения. - Президент его не дослушал. - Немедленно приезжайте сюда, в Елисейский дворец. Жду от вас объяснений, почему мы не можем защитить парижан от этих маньяков.
- Еду.
Префект обернулся к жене: