Пообжиматься.
Чёрт. Он, и, правда, размяк. Рави был отличным другом, был хорош в постели, о чём не стеснялся лишний раз упомянуть, но точно не был любителем обнимашек и воскресных валяний на кровати со своим парнем. Но Тристан заставил его желать хоть ненадолго задержаться под одеялом, мечтать о том, чтобы им не пришлось через пару часов улетать. И да, хотеть обниматься тоже.
Демонтажем и доставкой стенда обратно в Санта-Монику, займутся Катя и Марк. Они назвали поездку "веселье".
Веселье. Слова было чертовски недостаточно, чтобы описать прошедшую неделю жизни Рави.
"Ох. Как же, чёрт подери, я смогу отпустить тебя?" Рави посмотрел на Тристана, стараясь избежать кома в горле, попытавшегося возникнуть, когда понял, что это их последнее утро вместе.
Одна рука Тристана была закинута за голову, свежая татуировка, вокруг которой кожа была всё ещё слегка розоватой, поблескивала в солнечном свете. На протяжении всего процесса нанесения татуировки, он вёл себя чертовски храбро и лишь слегка морщился, в то время как Феликс, татуировщик, делал своё дело. Рави всё это время мысленно порывался взять его за руку и сказать, как замечательно Трис справляется. Но, конечно же, не мог себе этого позволить. Он не его бойфренд. Даже не рядом.
После этого в Тристане проснулась уверенность в себе, и это заметили все собравшиеся у стенда сотрудники "Космического Жителя", желавшие рассмотреть тату. Он стал более общительным, согласился пойти с Эдрианом и Ноа на ужин в какое-то местечко в Капитолии. Прогулка, предложенная Эдрианом, и нахождение рядом с самой счастливой парочкой на планете в самом дружелюбном к геям районе, где даже Ноа всю дорогу без опаски прижимался к Эдриану, стало для Рави особым видом пыток. И да, Тристан не единожды получил одобрительный взгляд от прохожих, включая официанта на ужине.
Но, конечно же, Рави не мог сказать: "Мой. Отвали". И что гораздо хуже, у него было стойкое ощущение того, что Эдриан догадался о том, что между ним и Тристаном что-то есть. Он должен позволить этому... чем бы это ни было, остаться в Сиэтле, как они и планировали. Потому что, в противном случае, следующее, что их ждёт — это слухи, а затем: " Может Рави и Тристану не следует заниматься этим проектом вместе", а далее он, в небольшом закутке, где-нибудь в Сибири, создаёт корпоративные открытки, в то время как кто-то другой занимается разработкой концептуального дизайна.
Приняв для себя решение, Рави соскользнул с кровати и как можно тише стал собирать свои вещи. Если он успеет уйти прежде, чем Тристан проснётся, то сможет избежать неловкой сцены.
В любом случае, когда он уже был близок к процессу написания записки: "ушел раздобыть кофе и еды, увидимся в аэропорту", Тристан сел и потянулся.
— Ты одет? — Тристан нахмурился и потёр лицо.
— Да. Ты выглядел таким уставшим, что я не решился тебя будить, — произнёс неубедительно Рави, наблюдая за возникшим в глазах Тристана разочарованием. В течение последних нескольких дней у них был своеобразный ритуал: перед тем как пойти за кофе, они доводили друг друга до разрядки. И это было лучше, чем любое "Американо" на свете, лучше, чем лишний час сна. Но этому настал конец.
— О. Понятно. Прошлой ночью было... здорово, — щёки Тристана слегка покраснели. Они вернулись с совместного ужина с Эдрианом и Ноа, и начали целоваться ещё до того, как на двери их номера щёлкнул замок. В конце концов, они рухнули на одну из кроватей, чтобы устроить эпический сеанс ласк, закончившийся тем, что Рави, буквально сплетаясь телом с Тристаном, довёл того до оргазма, мастурбируя в это время сам на открывшийся ему вид спины и задницы любовника.
Рави отрубил бы себе мизинец, лишь бы повторять это каждую ночь, но вместо этого просто кивнул, стараясь держаться отстранёно.
— Да, было. Но сейчас, я страсть как хочу выпить кофе и чего-нибудь поесть. Ничего, если мы встретимся в аэропорту?
Тристан резко кивнул, прежде чем его язык метнулся к нижней губе, чтобы её облизать. Ох, на что способен этот язык...
— Что ж... это всё, да? — спросил Тристан, когда Рави подхватил свои сумки.
— Да, — голос Рави звучал более прерывисто. — Но это ведь к лучшему, да? Тебе нужно держать всё в тайне, и мы оба хотим избежать слухов.
— Да, — Тристан опять кивнул, на этот раз уставившись на одеяло у себя на коленях. — Но... мы же... друзья, так ведь?
Его голос прозвучал так подавленно и потерянно, что прежде чем Рави осознал, что делает, пересёк комнату и впился губами в рот Тристана, стирая каждую частичку боли и одиночества, прогоняя прочь холод, оставляя лишь тепло, курсирующее между ними. У него была куча друзей и не один из них не вызывал в нём таких эмоций, какие вызывал Тристан, но дружба, насколько бы ни было это слово непригодно для описания их отношений - это всё, что он мог предложить.
В конце концов, ему пришлось оторваться от него.
— Друзья. Вне всякого сомнения. И я не забуду того, что было между нами, — Рави попятился от кровати, прежде чем совершить какую-нибудь глупость, например, трахнуть Тристана сквозь матрас.
— Я тоже, — теперь голос Триса звучал скорее ошеломлённо, нежели сокрушённо.
Каждое слово, в сказанной Рави фразе, было правдой. Он не забудет, каков Тристан на вкус, какие звуки издавал, когда испытывал оргазм, что ощущал, когда любовник, посреди ночи, оказывался в его объятьях. Трис заставил его впервые в жизни захотеть стать лучше, серьёзнее, менее взбалмошным; тем парнем, которому будет по силам остаться рядом.
Кроме того, он и не смог бы забыть. Не в этот раз.
Глава 17
Впервые за пять месяцев Тристан возненавидел свою работу. Ненавидел вставать по понедельникам, зная, что сегодня, как и каждый день с того момента, Рави для него просто друг, которого можно позвать выпить кофе, но коснуться нельзя. Кто-то, кто не будет смеяться над его любовью к смешанным напиткам, но, одновременно с этим, тот, с кем больше никогда не светит делить постель.
И что самое отстойное — нет ни одной электронной таблицы, у которой бы хватило сил привлечь его внимание к работе.
— Эй, Тристан, хочешь пообедать со мной и Ноа? — Эдриан подошёл к его рабочему месту около полудня. Он, судя по всему, назначил себя кем-то вроде его проводника в мир геев, при этом заверив, что продолжает удерживать Джозию от роспуска сплетен. Это было немного странно, ведь до того, как всплыла его ориентация, он, как и многие другие, можно сказать, его игнорировал.
"Буду ли я всё ещё нравиться тебе, если стану натуралом?" Он не озвучил эту мысль, но, тем не менее, отрицательно покачал головой.
— У меня тут завал.
— Окей, но предложение в силе. В любое время, — Эдриан похлопал его по руке, прежде чем упорхнуть.
Двумя минутами позже к нему подошёл Джозия.
— Эй, сегодня ланч тебе покупаю я.
— Ты? — Тристан моргнул.
— Да, я, — Джозия опустил взгляд на ковёр, его длинные лохматые волосы спадали вперёд. — Я, вроде как, в долгу перед тобой. Все эти ставки... это было некрасиво с моей стороны. И я хочу услышать всё о конференции. Ты мог бы рассказать мне свежие сплетни.
"О, нет. Я не могу". Было так много всего, о чём Тристан умалчивал, что ему понадобится целая таблица для пикантных событий, произошедших на той неделе, и кто-то, кому можно довериться со всеми этими, сбивающими его с толку, чувствами.
— Я... эм...
— Ну же. Купим парочку сэндвичей в местечке вниз по улице. Ты же любишь сэндвичи?