— Карета подана, миледи, — галантно сообщил Ксенобайт, скидывая капюшон.
— И нам пора ехать, господа, — извиняющеся развела руками Минус.
Парочка швырнула ещё по бутылке, но уже не в бота, а в отчаянно строчащих автоматчиков, и спешно покинула заброшенный цирк, оставляя вопящих от ужаса игроков на растерзание мутанту-гибриду гигантского слона и саблезубого тигра. Вслед им неслись пули снайперов, заковыристые проклятия, наполовину зацензуренные сервером, и чей-то брошенный от безысходности сапог.
Пять потрёпанных машинок-багги, лишь одна из которых была снабжена более-менее приличной бронёй, уныло ползли вдоль ровного следа колёс.
— Заманивает, паразитка, — вздохнул один из четырёх выживших в цирковой заварушке снайперов. Ответом ему было угрюмое молчание. От сотни игроков в живых остались шестнадцать, из медиков уцелел лишь нервно шарахающийся от каждого громкого звука парнишка. У несчастного хила были причины трястись: он выжил лишь каким-то чудом. Когда саблезубый слон, которого его первооткрыватель окрестил простенько и зловеще, «ОН», вырвался из зверинца, а вокруг взревело пламя, медик был первым, оказавшимся на пути разъярённого мутанта. На его счастье, ОН его просто перепрыгнул. И практически безоружный хил застрял между беснующимся монстром, огненной стеной и автоматными очередями без малейшей возможности выбраться. Когда мутанта всё же прикончили, парнишка на подкашивающихся ногах пришагал к отряду, чтобы выяснить: огромная делегация уже фактически не существовала. Как чокнутой подрывнице, пусть и с неизвестным сообщником, удалось уничтожить больше восьмидесяти игроков, которые хилу с его двенадцатым уровнем казались непобедимыми, медик не понимал, но мысленно поклялся отыскать рыжую — Минус, как злобно сплюнул вожак его отряда, разрывая перевязочный пакет — и… Что именно «и», парнишка пока не придумал, но у Минус и Ксенобайта появился первый поклонник в «Покорителях Забытых Перекрёстков». Правда, они об этом пока не знали.
Тестеры, умудрившиеся уцелеть в разразившейся буче, утрамбовались в одну машинку, с жалобным стоном подвески просевшую под весом пятерых игроков, и могли переговариваться, не боясь, что их будет слышно в соседних машинах: изрядно потрёпанная броня багги визжала и скрипела, как стенающая баньши.
— Интересно, а что нас в шахтах ждёт? — больше риторически спросил Махмуд, щурясь в бинокль на неизбежно приближающийся зев бомбоубежища, где ещё догорали бомжи-людогрызы, охранявшие вход.
— Не так уж много, — обрадовала его Внучка. — Кто-то же должен выжить, чтобы расчистить ей путь до Рыгайлы.
— Другими словами, — хмуро пояснила Мелисса, — мы будем пушечным мясом. И нас уберут, как только в нас исчезнет необходимость.
— Ну, допустим, как раз нас-то и не уберут, — оптимистично ухмыльнулся Банзай, отбирая у Махмуда бинокль.
— Это с чего это такая уверенность? — с подозрением взглянул на аналитика Мак-Мэд.
— Вот, — перекинул тот снайперу собственную карту, где на схеме бомбоубежища, на глазах дополнявшейся мелкими подробностями, в то же время один за другим вспыхивали чекпойнты, помеченные черепом и скрещёнными костями. О том, кто мог подключиться к админскому планшету Банзая, гадать не приходилось: в планы Ксенобайта и Минус явно не входил огонь по своим. Впрочем, это всё ещё не меняло убеждений пакостников, что «лес рубят — щепки летят», и необходимости соблюдать видимость личной незаинтересованности. Так что, при неимении других вариантов, стрелять друг в друга пришлось бы и устроителям ловушек, и их преследователям.
— Будет весело, — захлопала в ладоши Внучка. — Как бы этот репортаж назвать? Мелисса, есть идеи?
— Из огня да в полымя, — мрачно предложила специалистка. — Чую я, не обойдётся дело без подвоха.
— Мы с Махмудычем получили предоплату, — философски пожал плечами Мак-Мэд. — С Банзаем рассчитаются, что бы ни случилось: злить торговцев — себе дороже. Вы с Внучкой снимете противостояние небезызвестных кланов неизвестной террористке. Минус получит трофеи и выйдет сухой из воды. И Ксен, наконец, спустит пар и перестанет рычать на всех подряд, а то он сам не свой от той мути в «Зазеркалье». Все в плюсе, Мелисса, выключай паранойю.
— О, Иудушки наши пожаловали, — расплылся в улыбке Ксенобайт, незаметно выныривая из какого-то коридора и притираясь к державшейся в конце процессии команде тестеров.